Игрушка - Елена Стриж страница 2.

Стемнело быстро, устала, хотелось отдохнуть. Приняв душ, она дошла до пустой кровати, откинула одеяло и, присев, открыла тумбочку. Она хотела взять крем, но удивленно посмотрела на темно-голубую коробочку.

 Привет. Вы еще тут?

Она хотела их выбросить, зачем они ей, если нет мужчины, но женское чутье остановило от необдуманного поступка. А вдруг пригодятся эти резинки, а вдруг он придет, если не Антон, то может

Жанна достала пачку, открыла и, взяв в руки одну из упаковок, надорвала ее. Нежная, чуть влажная резинка. Она понюхала ее, улыбнулась, промелькнули воспоминания. Жанна соскочила и побежала на кухню. Через несколько секунд она вернулась, держа в руке ветряную мельницу. Покрутила ее в руках, и ручка тут же отсоединилась.

Гладкая, словно Она давно уже думала, на что ручка похожа, даже сжимая ее в руках, сравнивала с его

 Вот ты какой,  мурлыкающим голосом сказала она и, взяв презерватив, уже отточенными движениями быстро натянула его.

Сладковатый запах, зачем они его сделали таким, чтобы целовать или забыть, где ты?

 Дура, я,  чуть ли не смеясь, сказала она и посмотрела на этот странный предмет в своей руке.

Фаллос, ему преклонялись, ему молились, ему устраивали праздники и пиршества. Из него делали амулеты как символ жизни и плодородия, а после заменили на крест, символ смерти.

Жанна чуть сильней сжала пальцы, ощутила его упругость, силу. Прикрыла глаза и, улыбнувшись, упала на спину.

Бывают ночи, когда сны не снятся, только ощущаешь их настроение и не более того. Жанна проснулась утром, не хотела вставать, да и куда спешить. Лишь только ближе к шести раздался звонок, ее мама привезла Алису, и та, визжа от восторга, бросилась на шею к ней.

 Мама, а мельница сломалась?  расстроенным голосом спросила дочка маму.

 Нет, малышка, сейчас отремонтируем.

Она вернулась в спальню, открыла тумбочку и достала заветную ручку. Жанна быстро воткнула в нее ветряную мельницу и, покрутив ею, убедилась, что та крепко держится.

 На,  гордо сказала она и протянула ее дочери.

Девочка тут же схватила и радостно побежала по коридору.

 Тебе пора найти мужчину,  как всегда в лоб сказала мама Жанны.

 Найдется, куда же он денется,  она обняла свою мать, чмокнула в щечку.  Пойдем чайку попьем, и расскажите, как выходные провели.

Почем-то она уже не боялась возвращаться домой, не было той тоски, что преследовала ее последнее время. Она забыла про грусть расставания с Антоном, и одинокая постель уже не казалась такой одинокой.

 Тебе нужен мужчина,  перед уходом еще раз сказала ее мама, но она-то уже знала, что он у нее есть.

Фотосессия

Рассказ из книги «Непристойное предложение» глава 3

 Чем будешь заниматься?

 Не знаю,  я и вправду еще не знала. Эти дни были так похожи друг на друга, что если их смешать как карты в колоде, то не отличишь, который из них был вчера, а который и неделю назад. В общем, каникулы.  А что ты предлагаешь?

 Хотел с Юркой на моторке сгонять до острова, но его отец не разрешал. В прошлый раз мы почти весь бак бензина сожгли, вот ему и досталось.

Мы начали перебирать, что можно сделать, а что не стоит. Наш пустой треп продолжался еще какое-то время, а после мы встали и пошли по дороге, просто пошли и все.

Валеркапарень смешной, до сих пор боится, что его мать увидит, как он курит. Хотя, похоже, все знали об этом, даже его бабушка, но как раз-таки от нее и меньше было бы проблем. Она как-то призналась, что курит с самого детства, как себя помнит. Бабуле уже за восемьдесят, а бегает не хуже нас.

Валерка огляделся по сторонам, достал свои сигареты и смачно прикурил. Знала, что он не очень любит это делать, но выпендривается, мол, взрослый. Сама я не любила сигаретный дым, он мне казался горьким. Может это воспоминание от того, что отец курит на кухне, и поэтому как бы ни проветривали дом, в комнатах всегда присутствовал кисло-горьковатый запах. Вот и сейчас, стоило ему прикурить, мои ноги сами повернули от него в сторону. Валерка хихикнул, мол, мелочь пузатая, в куклы тебе еще играть, но с пониманием отошел на шаг в сторону, чтобы дым уходил в поле.

 Ты знаешь, я тут на днях прочитал очень интересную книгу, про цифры,  и замолчал.

Выждав момент, я посмотрела на него как ослик Иа на Винни-Пуха, когда тот сказал: «Ну все же не могут», и погрузился в свои мысли.

 Что цифры?  не дождавшись продолжения начатой фразы, спросила.  Что они?

Похоже, он этого и ждал. Подняв подбородок чуть выше и выпустив струю дыма, соизволил ответить.

 А ты знаешь, что аборигены до сих пор знают только цифру один и все.

 Как это, один?

 Просто у них нет других цифр. Они все считают: один и еще один, а если надо, то еще один. То есть похоже на палочки, а когда палочек уже много, то просто много и все.

Я задумалась.

 А разве так возможно, вот просто один и все?

 Я тоже так думал, но посмотри на детей, что они делают, когда надо считать?

 Что?

 Загибают пальчики, но все же продолжают считать: один, один, один и загибают пальчик за пальчиком. Так вот и считают аборигены.

Я посмотрела на Валерку как на ученого. А ведь и вправду, как все просто, один и один.

 И самое интересное, что египтяне тоже знали только цифру один.

 Что? Не может быть?  моему удивлению не было предела.

Тут он начал объяснять, как можно прекрасно обходиться и с одной цифрой, если знать, что и как делать. И это для меня оказалось открытием.

 Но это еще не все. Вот скажи, какие цифры были у римлян, то есть вспомни про римские цифры.

 А, это те, что палочками пишутся?

 Да, именно, палочками.

 Итак, один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять. Мне что, все перечислять?

 Ты убежала уже далековато, а назвала всего-то три цифры.

 Не поняла, что значит три?  и, помолчав, осторожно и уже неуверенно сказала.  Десять.

 Нет, не десять, а только три, а именно: один, пять и десять.

Я задумалась, стараясь разложить в уме их по порядку, и тут я осознала простоту цифр. Наверное, он увидел на моем лице улыбку и тоже засмеялся.

 Я тоже так думал, как и ты. У римлян мало цифр, вот к примеру: 1 (I), 5 (V), 10 (X), 50 (L), 100 (C), 500 (D), 1000 (M). И чтобы набрать 1995 год, они делали следующее.  Валерка присел и стал пальцем выводить символы в пыли.  Вот что получается: MDCCCCLXXXXV.

 Что?  я была поражена тому, что такая простая цифра, а получилось ужасно непонятно.

Стояла с открытым ртом. Вот это да, а я всегда думала, что это не так. Мы шли и смеялись над собой, над тем, что никогда не думали о таких простых вещах.

 А теперь вспомни про арабские цифры.

 Ну нет уж, я опять все напутаю, я не знаю

 Знаешь-знаешь, просто сомневаешься, так?

 Да!

 И все же попробуй.

 Отстань, не буду,  я не хотела выглядеть неучем, хотя знала, что сейчас весь мир пользуется арабскими цифрами, но вдруг и здесь зарыта какая-то подковырка.

 Ладно-ладно, но самое странное, что у арабов не было цифры ноль.

 Не поняла?  захлопала я глазами.  Что значит, не было?

 Просто не было и все. Все было от единицы до девяти, а вот нуля нет, это арабы ее позаимствовали у индусов. То есть, она пришла из Индии, а нам говорят, что это арабские.

 Ничего себе.

 Это, кстати, не так давно выяснилось. Ученые смогли прочитать финансовый отчет, в котором было сказано, что на определенном поле нельзя вырастить ни одной розы, то есть ноль роз.

Потом он начал рассказывать про другие страны и народы, как они обходились без цифр вообще. Что у них не было письменности, но зато они смогли рассчитать продолжительность дня до сотых секунд. И одни из самых первых в мире поняли, что деньэто не двадцать четыре часа, а намного меньше. И что есть лишние дни в году, и еще много чего такого, над чем я сама не задумывалась, потому что считала, что это само собой разумеющееся.

Мне было интересно его слушать, наверное, потому, что он говорил о том, чего я не знала. Про то, как вычислялся горизонт, как делался цемент, как римляне с помощью акведуков поднимали воду вверх без всяких мельниц, а только давлением. Он много чего еще мне говорил.

 А зачем ты с собой носишь все время фотоаппарат?  неожиданно для себя спросила я.