Евгения ЛяшкоКазачья страшилка
Глава 1
Весна постепенно шагала по Кубани, покрывая нежным белым ковром цветения деревья и кустарники. Ноздри будоражили разные запахи, заставляя предвкушать грядущее плодородное лето. Насыщенность воздуха различными ароматами, дурманя голову то и дело, нагоняла аппетит у воспитанников патриотических клубов, которые в начале мая уже открыли сезон военно-полевых сборов. Дежурные по кухне радовались возможности первыми отведать только что приготовленные блюда. Еда на свежем воздухе всегда удивительно вкусная, а когда раззадоренный молодой организм требует энергии, то гречка с тушёнкой превращаются в шедевр.
Палаточный лагерь стоял на хуторе недалеко от реки и небольшого леса. Уставшие за целый день от разнообразных упражнений казачата хотели поужинать и лечь спать. Но как это часто бывает, решив все рутинные бытовые вопросы после команды «отбой» спать не хотелось. В палатках размещалось от трёх до десяти человек. Мальчишки и девчонки от восьми до шестнадцати лет были не прочь послушать рассказы у костра или попеть песни под гитару, однако некоторым этого было мало. Оказавшись в тёплом спальном мешке, самые отважные начинали рассказывать друг другу страшные истории и достоверные байки из былых времён. Так и сейчас в палатке, где расположились семь человек, ребята не спали. Они поочерёдно рассказывали страшилки, нагоняя жути. Всё началось с того, что однажды самый старший Семён сказал «Эх, мне бы только шашку Разина и равных мне не будет». Остальные как по команде подскочили к нему «расскажи, да расскажи». И вот теперь, каждый вечер начинался с обсуждения деталей из сказаний о заветной шашке-саморубке легендарного казака Степана Разина. Обладая хорошей памятью, Семён пересказывал то, что прочитал ранее. А когда он умолкал, давая понять, что на сегодня всё, младшие начинали фантазировать на свой манер. Особенно хорошо с фантазией было у Вовчика. В свои десять лет он красочно и убедительно мог ввести в заблуждение кого угодно. Ребята слушали его россказни о том, как вызывать духов героев из прошлых войн, которые как бывалые ветераны делились секретами своих побед. Когда засыпал и Вовчик, брала слово Машка, достоверно заявлявшая, что точно знает и сама видела, как можно вызвать себе на подмогу и конька-горбунка и бабу Ягу. Сегодня, когда черед дошёл до неё, история была посвящена тому, как задобрить пряничного гномика.
Есть разные способы. Вы можете, и конфеты в ванной на кран подвесить и протянуть на нитке между стульями, смазав её сиропом и положив обязательно печенье или любые другие сладости завёрнутые в бумажки. А сами даже не смотрите в ту сторону, где угощение лежит. Стойте спиной и скажите три раза «Пряничный гномик появись!». Услышите, как зашелестели бумажки, тем более не поворачивайтесь. Это гномик пришёл, и лакомиться начал. Стойте и считайте, как прошелестят все обёртки, значит, он ваше подношение принял, и тогда только поворачивайтесь. А как увидите его, и он не убежит или вы от вида его не растеряетесь, то просите чего вам хочется. Он когда поест очень добрый. Мне вот жвачки подарил со светящимися наклейками и помог на день рождение велосипед новый получить, шёпотом, рассказала Машка, двум ещё не заснувшим казачатам.
Да врёшь ты всё! сказала Алла.
Ну как знаешь. Я по-дружески тебе поделилась. Хочешь, проверяй, а хочешь, забудь, надула губки Машка и отвернулась.
Давай спать, толкнул сестру Даник, и тоже повернулся на другой бок, но сон к Алле не шёл, она ещё какое-то время поразмыслила и, улыбнувшись в темноте самой себе, заснула довольной.
Неделю спустя, находясь дома, когда родители были в отъезде с ночёвкой, Алла решила исполнить задуманное.
Аллочка, может не надо? спросил Даник.
Ты же сам слышал, что метод действенный, ответила Алла.
А вдруг не получиться, столько времени зря потратим, ещё и обидно потом будет, сказал Даник, видя, как ванная комната погружается в гирлянды конфет.
Ну, ты и зануда. Лучше помоги! буркнула Алла.
Да зачем тебе этот гномик понадобился, ты же вроде не любитель сладкого? недоумевал брат.
Чем ты слушал? Он помимо конфет ещё и заветные желания исполняет! ответила Алла с укором.
И что ты хочешь? спросил Даник.
Это же заветное желание, если скажу, то не сбудется, шикнула Алла, которой не хотелось признаваться в том, что когда во время последнего выступления их патриотического клуба на одном фестивале у неё были сложности с кинжалом при демонстрации приёмов рукопашного боя, ей до сих пор было стыдно за свои прилюдные промахи.
«Я загадаю сделать так, чтобы все мои выступления всегда были удачными, даже если я не успела потренироваться» мечтала Алла.
А как мы им управлять будем? спросил Даник.
А вот ты чего, ты испугался! засмеялась Алла.
Сама ты трусиха! обиделся Даник.
Ах, так! Тогда я пойду и сама вызову пряничного гномика и посмотрю, потом, как ты мне завидовать будишь! вспылила Алла.
Ну не злись! Я же за тебя. Просто это по-детски как-то, скривился Даник.
Алла едва не зацепилась за слово «по-детски», но тут же себя остановила. Сейчас ничего не должно было её отвлекать, тем более бесполезная полемика с братом, который был ей нужен. Если внезапно вернуться родители или Алёнка с работы придёт, потому что отменили ночное дежурство, то этот конфетный беспредел трудно будет объяснить одной. Алле нравилось, что она уже почти научилась управлять своей волей и не подавлять вспышки гнева, а перенаправлять внезапные приступы ярости на свои спортивные достижения. Стройная как тростинка, в свои двенадцать лет Алла поражала окружающих своей выносливостью. Иногда казалось, что она достигает физических успехов за счёт внутреннего волевого потенциала, который её подталкивал к победе. В то же время её неимоверные умственные способности поражали учителей. Стоило ей прослушать урок, не отвлекаясь, и она могла дома не открывать учебник, потому что знания уже были отложены в интеллектуальную копилку этого любознательного ребёнка. Но дома было по-другому. Как самый младший ребёнок в семье она постоянно боролась с тем, что её во всём считают малышкой и относятся к ней не серьёзно. Она не соперничала только со старшей сестрой, которая была её на сегодняшний день в два раза старше и уже работала как молодой доктор в поликлинике, где их мама была заведующей детского отделения. Советы Алёнки она воспринимала буквально и следовала им, не раздумывая. А вот папа и старший старше почти на два года брат то и дело старались взять над ней шефство, что привело к каждодневной борьбе, в результате которой складывался её характер как самоуверенной всезнайки. С одной стороны это помогало ей находить общий язык с любым даже самым конфликтным человеком в школе или на улице, где она росла. Но с другой стороны этого было недостаточно. Стремление быть не младшенькой, а первой толкало её порой на весьма необдуманные действия, из которых, как правило, её спасал Даник. В последний раз это было прошлым летом, когда Алла вздумала прыгать с моста в проплывавшую по реке Кубань тракторную шину. Даник еле удержал её тогда, вовремя схватив за руку. А когда всё здраво взвесив, Алла осознала, что её порыв покрасоваться храбростью, мог лишить её жизни, она с особой благодарностью к брату, решила больше подобных инициатив не предпринимать. И сдержала слово. На тренировках в клубе она стала слушать наставника по рукопашному бою внимательно не только про то, как осуществлять нападение или держать защиту, но и как выйти из драки с меньшими потерями или даже обойдись без боя, обезвредив противника обходным путём. Понимая, теперь яснее, что лучшая война, это война которую предотвратили. Но всё-таки жажда быть абсолютным лидером была у неё в крови и теперь, как не старалась Алла, но принять своё поражение она не могла. Ей хотелось найти надёжный способ быть первой всегда.
Когда стрелки часов гостиной встретились на цифре двенадцать, Алла сказала: Пора!
Даник не стал упираться. Спорить с сёстрами было бесполезным занятием. Он молча проследовал за Аллой в ванную комнату. Стоя в кромешной темноте, брат и сестра трижды призвали гномика и стали ждать. Время тянулось как резиновое. Даник, понимал, что именно Алла должна первой сказать, что ей надоело ждать иначе он навсегда останется виноватым. Спустя час Алла была готова сдаться, но досада и нежелание признать себя не правой заставляли её продолжать стоять, не двигаясь с места и мысленно взывать к гномику. Вдруг послышался какой-то шорох. Алла стала прислушиваться. Как будто кто-то передвигался маленькими ножками по деревянному полу.