Дамина РайтВаша справедливость мертва
Глава I
Небо было сплошь затянуто грязно-серыми тучами; из-под них угрожающе сверкали серебристые молнии. Дождь лил такой, будто Белая Наставница Моозза вырвалась на свободу и вложила весь свой особенный талант в эту грозу. Феи, летевшие над неприметным городком, обнесённым каменной стенойсколько их было на пути! вымокли в одночасье и стали поспешно спускаться вниз. Лэннери первым увидел хлопающую на ветру вывеску таверны «Жёлтый Ус» и крикнул, заглушая рёв непогоды:
За мной!
Приземлившись, он увеличился, сложил крылья и побежал вперёд, сжимая в руке палочку. За спиной болталась мокрая котомка, а в ней стукались боками кувшинчики с росой и переворачивались куски сайкума.
Остальные феи последовали его примеру: Беатия, чьи светлые волосы облепили всю фигуру; Торнстед, похожий на сердитого неуклюжего медведя, и Ретане, которой и дождь, и молнии были нипочёмона жила в своём мире.
Скрипнула и распахнулась обитая досками дверь. Четвёрка фей ворвалась в таверну и замерла, роняя капли воды с волос и одежды на грязный пол. Народу здесь было много, и запахи кохля, немытых тел и жареной еды ворвались в ноздри. Разговоры в таверне мгновенно стихли, все уставились на фей, и под этими пристальными, изумлёнными или благоговейными взглядами Лэннери стало не по себе. Едва заметно он поморщился и заметил, что Торнстеда вовсе перекосило. Неужели раньше никогда не заходил в человеческие жилища? Но обдумать эту мысль Лэннери не успел, поскольку к ним заковылял необъятных размеров человек в засаленном фартуке. Жёлтые усы его колыхались, красные губы сложились в радостную улыбку.
Благодать эээ снизошла на нас! еле подбирая слова, заговорил он. Служители Кэаль! Вы вы принесли благодать в мою таверну!
Под ногами у фей натекли небольшие лужицы. Холода Лэннери не чувствовал, но в башмаках противно хлюпала вода. Топтавшаяся рядом Беатия неловко задела его локтем. Юный фей покосился на неёи тут же отвёл взгляд. Платье прилипло к её груди, бёдрам, сквозь белую ткань просвечивали руки, которые Лэннери недавно готов был целоватьпока она не стала вести себя как продажная девка.
Мы хотели бы сесть у огонька, заявил Лэннери, кивнув в сторону компании из семерых человек, занявшей обе скамьи у очага. Люди мгновенно притихли, и беспечные улыбки стёрлись с их лиц. Лэннери осмотрел их: шестеро парней немногим старше его самого, и девушка с пышной фигурой и копной ярких, блестящих, как листья золотолиста, волос. Все одеты в плащи и дорожную одежду из тёмной кожи. У всех в руках потемневшие от времени кубки, а на столе перед компанией лежали свитки. Чтение? В таверне?
Мы уйдём, уйдём, засуетились парни и повскакивали со своих мест. Девушка поднялась медленно, будто нехотя, и вдруг застыла. Зелёные глаза её смотрели мимо Лэннери, будто за плечом у него притаился хибри.
Мэйсин! Ретане выскочила из-за его спины. Я знала, знала, что найду тебя!
Кто бы ни была эта Мэйсин, она совсем не обрадовалась тому, что её нашли. Более фальшивой, неестественной улыбки, чем та, которая появилась на её лице, Лэннери в жизни не видел. Рука, державшая кубок, безвольно опустилась, выплёскивая его содержимое на пол. Ретане налетела на Мэйсин, хотела обнять, но та отстранилась. И тут же испуганно проговорила:
Прости, но ты мокрая. Тебе лучше обсушиться, иначе простудишься А, феи не болеют? Ну ладно
Парни уже забрали свитки и кубки с кохлем и пересели за другой стол, потеснив небольшого по человеческим меркам человечка в ярко-жёлтой одежде. Вид у него был странный, но Лэннери не успел понять, что именно его насторожило, когда хозяин таверны торжественно пригласил фей к очагу. Ретане нехотя оторвалась от Мэйсин, и та с видимым облегчением убежала к своей компании. Донеслись шутливые голоса, смех, а потом сердитое:
Нет!
Возможно, Мэйсин отвечала на вопрос: «Рада ли ты фее?»
Что подать? засуетился тем временем хозяин таверны. Лэннери про себя решил называть его Жёлтый Ус и ответил:
Благодарствую, но нам ничего
Как это «ничего»? неожиданно перебила его Ретане. Милая, кроткая фея, за всю дорогу проронившая не больше десятка слов, преобразилась. Мне такой же кубок с кохлем, как Мэйсин! И и жареного мяса!
Жёлтый Ус закивал, тряся всеми своими тремя подбородками, и удалился.
Тебе плохо не станет от кохля и жареного мяса? Лэннери невольно вспомнил, как Беатию вырвало сыром в деревне. Но золотая фея Ретане, похоже, была крепчеона уверенно покачала своей черноволосой головкой:
Нет. Я это не первый раз пробую.
Лэннери равнодушно пожал плечами, а вот Торнстед брезгливо скривил физиономию:
Ты ешь и пьёшь то, что жрут и хлебают бездарные?!
Ретане вспыхнула. Румянец залил всё её лицо и даже шею.
Да! И не смей так говорить, ты не Золотая Наставница, чтобы мне указывать, Торнстед!
Они осмотрительно разговаривали на фейском языке, так что людям со стороны этот разговор слышался щебетаньемсмешным, должно быть, когда подобные звуки издаёт широкоплечий силач вроде Торнстеда.
Беа, скажи ей, потребовал он, и кулаки Лэннери сжались. «Беа», вот как! За то время, пока феи были в путивсего-то день и ночь, случая поговорить с Торнстедом наедине так и не представилось. А хорошо было бы с размаху впечатать кулак в его мясистый нос и полюбоваться, как хлещет кровь!
«Лэн, голос Айи был как кружка ледяной воды на голову. Остынь!»
Беатия, сушившая длинные волосы у очага, даже не обернулась. Ретане повторила с вызовом, всё такая же красная, словно рубиастрийский алоцвет:
Не смей!
Прекратите, негромко, но строго потребовал Лэннери, по очереди глядя на обоих. Карисена ничего не говорила насчёт того, кто и что должен пить или есть. Мы обойдёмся сайкумом и росой, а Ретане, если так желает, пусть опрокидывает хоть сто кубков с кохлем! Главное, чтобы потом не пришлось тащить её на себе. Поняла? Он обращался к Ретане, сидевшей рядом, и та отозвалась тише и спокойнее:
Зачем сто Мне хватит одного-двух.
Вот и прекрасно, Лэннери оглянулся на шумную компанию сзадиМэйсин уже оправилась от встречи с феей и о чём-то весело говорила с парнями. Шуршали разворачиваемые свитки. Коротышка в жёлтом закрылся руками и покачивался то в одну сторону, то в другую. Показалось, или по его невзрачному лицу пробежала судорога? Не отрывая от него взгляда, Лэннери задумчиво гладил палочку, когда донёсся весёлый голос одного из парней:
Эх, какая славная учёба нас ждёт в Университете! Готов поспорить на бочку кохля, после ученья мы легко сможем создать бэлюйн!
Лэннери хмыкнул, проводя пальцами по узлу деревянных волос Айи. Он слышал от Наставницы, что синий камень бэлюйнэто известная человеческая легенда; якобы тот, кто найдёт рецепт его создания, обретёт бессмертие и осуществит свои желания. «Конечно, никакого бэлюйна не может быть, вспомнился тихий голос Мооззы. Кэаль не дарует бессмертия никому, даже Хранительницам, не то что бездарным!»
Но люди всегда верят в несбыточное.
А я, возбуждённо проговорила Мэйсин, буду учиться лучше вас всех и смогу вернуть легендарных геарисов!
Парни стали смеяться и подшучивать над ней, но девушка вскинула подбородок:
Вот увидите, я добьюсь своего!
И разом опрокинула весь кубок. Кто-то захлопал в ладоши, другие снова засмеялись, а тем временем к столу, где сидели феи, заспешил сам хозяин с подносом в руках. Румяный, вспотевший от усердия, с лоснящимися щеками. Видать, жаждал благословения Кэаль, потому и не поручил это дело помощнице. Он поставил перед Ретане тарелку с жарким, кубок с кохлем, расцвёл от сухого: «Благодарю» и не отходил от стола, пока Лэннери с некоторым раздражением не заверил его, что больше они ничего не желают.
Как угодно, Жёлтый Ус поклонился, и пару мгновений казалось, что он не сумеет выпрямиться без посторонней помощи. Но нет, сумели, кряхтя, радостно улыбаясь, пошёл обратно на кухню. Ретане потыкала в мясо двузубой вилкойещё и умела обращаться с ней! и тихонько протянула:
Университет, значит. Так нам по пути!
Лэннери не понравились её интонации. Она что же, собиралась преследовать эту несчастную девицу? Стараясь не принюхиваться к жаркому, юный фей вынул из котомки сайкум и кувшинчик с росой. Беатия и Торнстед сделали то же самое, и вышло так, что с человеческой едой сидела только Ретане.