Полет сокола - Анна Гурова

Александр Мазин, Анна ГуроваПолет сокола

Глава 1. Охотник и княжна

Звонкий удар тетивы, глухой удар стрелы, попавшей в цель, треск веток и тяжелый удар оземь сбитого глухаря. Когда Радим подбежал к добыче, глухарь уже перестал трепыхаться. Но первым делом мальчик позаботился о стреле. Выдернул ее из птицы и с радостью убедился: целехонька. Широкий плоский наконечник-срез так же крепко сидит в легком, собранном из двух половинок древке. Даже перья на хвостовике не повреждены.

 Добрый выстрел!  отец встал рядом, наклонясь, подхватил за лапы убитую птицу.  С тридцати шагов  наповал. И дичина добрая! На четверть пуда потянет!

Потом глянул сквозь листву на солнце и скомандовал:

 Нагулялись. Возвращаемся.

На поясе у отца уже висела низка из двух птиц  тетерки и цапли.

Радим, понятно, спорить не стал, хотя прошли они всего ничего. Волох, лесной бог, подарил им богатую добычу. На остаток дороги этого хватит. Они, считай, почти дома. До Плескова  два дня пути.

Широкая спина отца в простой серой рубахе с обережной вышивкой по рукавам и вороту  уже в пятидесяти шагах. Шаг у отца длинный, быстрый. Поспеть за ним нелегко. Да еще охотничьим бесшумным шагом. Но Радим  умеет. Под его ногой, обутой в шитый из мягкой кожи поршень, ни один сучок не хрустнет.

А вот и лагерь. Люд шумит, возы стоят не кругом, а как придется, дым от костров не в кронах прячется, а прямо в небо уходит. Даже дозоров не выставили. Сразу видно, что дом уже близко.

Большой у них обоз. Двадцать восемь возов торговых и еще три  боярских. Плесковского князя Вардига. Дочь его Ольга из Киева домой возвращается. В Киев, понятно, Ольга не одна ездила  с отцом. Но князь на волоке остался, с кораблями, а дочь с попутным обозом поскорей домой отправил.

С Ольгой же отправились холопка и два настоящих воина-дружинника.

Радим всю дорогу возле дружинников крутился: любовался и завидовал.

Большая это сила  два дружинника. Да еще и не простых, а варяга. Такие вдвоем с семью купеческими охранниками шутя управятся.

Заветная мечта Радима  вступить в княжью дружину. Да только непросто это, ой непросто! Из всех нужных умений у мальчика было только два: красться бесшумно да из лука бить метко. Это охотничьи умения, не воинские, хотя и для боя сгодятся.

С копьем да топором Радим тоже управляться умел, но по-охотничьи, не в поединке и не в воинском строю. Не возьмут Радима в дружину попросту. Он  сын охотника, а не воина. У воинов свои сыновья. Тех с пяти зим воинскому делу учить начинают. А чужих в дружину принимают редко. Иногда пришлых  умелых воинов. Или из ополчения лучших, кто в бою храбрость особую покажет.

Но князь плесковский вот уже много лет ополчения не созывал, дружиной обходился. А созвал бы нынче  все равно Радим годами не вышел для ополченца.

 Ого!  повар принял у Радима глухаря, взвесил на руке.  Хороша птица! Добрый охотник у тебя вырос, Первей!

 А то!  отец хлопнул Радима по плечу.  Беги, сын, княжна тебя зовет.

Для Ольги на дневках шатра не ставили: стелили наземь ковер булгарский. Однако княжна на нем не засиживалась. Шустрая, быстрая, как ласка. То здесь, то там. И всё ей интересно, и со всеми, не чинясь, поговорит.

С Радимом Ольга и вовсе подружилась, годами они близки  Радим на год старше всего, а что она  княжна, а он  сын охотника, так в дороге это не важно. В походе князь и смерд из одного котла едят, под одним небом спят, одних и тех же комаров кормят.

 Радимка! Иди сюда!

Ольга взобралась на камень, что на берегу ручья,  не там, откуда они воду брали, а немного в стороне. И как только пробралась через осоку!

Радим тут же понял, как: вон тропинка звериная в камышах, к водопою.

Выбравшись на топкий берег, Радим невольно залюбовался  красива княжна! Рубаха красная, яркая, толстая русая коса переплетена лентами, унизанными крошечными серебряными монетками. Серебро блестит на груди и на поясе с пряжкой-соколом, мягкие сапожки расшиты стеклянным бисером. Личико княжны нежное, румяное. Холопка всю дорогу следила-оберегала госпожу от солнца, чтоб не потемнела белая кожа. Нежна и тонка Ольга, но взгляд умный, твердый. Княжна, сразу видать.

 Смотри, что нашла,  Ольга показала на сырой песок.  Чей след?

 Лиса,  ответил Радим.  Свежий. А это  след косули. Старый, вчерашний.

 Вот эта ямка?

 А ты приглядись  видишь, она раздвоенная?

 А это что за вмятина глубокая рядом?

 Это от сапога. Видать, из варягов твоих кто-то наследил.

Ольга восхищенно покачала головой:

 Как ты это делаешь?

 Просто смотрю,  пожал плечами мальчик.  Отец говорит: «Будь внимателен  ничего не упустишь». Вот ты на песок не наступала, а я все равно понял бы, что ты тут побывала.

 Как?  с любопытством спросила Ольга.  Я на камушке стояла, моих следов здесь нет.

 А вот как,  и показал на что-то почти невидимое, прозрачную искорку в песке.

Ольга пригляделась и увидела крошечную прозрачную бисеринку  должно быть, оторвалась от вышитого сапожка.

 Какой глазастый!  восхищенно заметила княжна.  А меня так научишь?

 Могу. Но зачем тебе?  с сомнением спросил Радим.

Именитые не высматривают следы на влажной земле и у водопоев. Они охотятся с соколами, устраивают конные облавы. Им охота  не хлеб насущный, а развлечение. А надобно знатным что-то на земле прочитать  позовут следопыта.

 Хочу понимать все знаки, сколько их есть на свете,  сказала Ольга не без вызова.  Знаешь, как досадно, когда что-то написано, а прочитать не можешь? Другие могут, а ты нет. Обидно!

Княжна сорвала с березы сухую ветку и нарисовала на песке три черты домиком.

 Вот что это?  спросила она.

 Не знаю,  признался Радим.

 Это ромейский знак «альфа». Я все ромейские знаки знаю,  похвасталась она.

Радим пренебрежительно поглядел на чужеземный знак на песке.

 Ромейские руны Слыхал. Не трать время,  посоветовал он,  пустые они.

 Почему это?  удивилась Ольга.

 В них нет силы. Варяг Сивард рассказывал: был у него раб из ромейских жрецов. Все что-то бормотал по-своему да руны на обрывке кожи чертил. А потом взял да и помер. Не очень-то руны ему помогли!

Радим хмыкнул, подумал немного и добавил:

 Зато уж кто силен в рунах, так это нурманские да ваши  варяжские  колдуны и ведьмы! Видела, у Сиварда весь щит тайными знаками расписан? Он давеча хвастался: одна руна силу и крепость дает, другая меткость, третья в бою защитит.

 Не защитит,  насмешливо возразила Ольга.  Уж не знаю, кто Сиварду щит расписывал, только дурень этот начертал «эйваз», руну защиты, неумело да кособоко. И получилась у него совсем другая руна  «град», знак погибели и разрушения. Не думаю, что такая руна щиту поможет. Да и хозяину тоже.

Радим глянул на Ольгу уважительно и даже с опаской  как на чародейку.

 Ты и варяжские руны знаешь?!

 А то,  гордо кивнула Ольга.  С детства учили. Олег Киевский, как узнал, что я обучаюсь грамоте у моравских монахов, умею говорить по-ромейски да по-нурмански,  восхитился. Так и сказал батюшке: «Ну и сокровище у тебя растет, Вардиг!»

 Олег? Князь-правитель Киева?!

 Он,  подтвердила княжна.  Мы с батюшкой были у него в гостях. Батюшка о делах с ним разговаривал, а я по сторонам во все глаза смотрела. Какие там палаты  каменные! В окнах  цветная слюда! На одной стене лев нарисован  морда у него, как человеческое лицо

 И князя Игоря, наследника, видела?  спросил Радим.

 Нет. Он на охоте был

Радим задумчиво поглядел на княжну, невольно вспомнив, что говорили между собой воины-варяги: «Олег Киевский властью делиться не желает. Рюрика, князя покойного, волю не чтит, удачу сына его Игоря себе забрал».

«Какое мне дело до князей,  подумал Радим ожесточенно.  Нас, лесовиков, это все не касается». В дружину-то его все равно не возьмут

 А тот кусок кожи, на котором монах руны чертил, Сивард куда дел, не знаешь?  спросила Ольга, палочкой рисуя рядом с ромейской руной другую.

 Почем я знаю? Сожгли, наверно, а пепел в реку выкинули.

 Жаль. Я бы глянула, что он там начертал. Ромейские знаки не только для ворожбы. Ими можно записывать разные истории, передавать послания