Вернувшись в Англию и успев пройти в парламент, генерал сэр Роберт Вильсон в 1817 году издал сочинение А sketch of military and political power in Russia («Описание военной и политической мощи России»), которым поначалу даже навлек на себя гнев властей как человек, единолично организовавший кампанию против русских, являвшихся тогда союзниками Британии и выглядевших в глазах большинства спасителями Европы. Генерал вдруг принялся опровергать «романтические бредни» о благородстве русских солдат и особенно любимцев печати и общественностиказаков. Не следует забывать, что как раз незадолго до этого Англия восторженно рукоплескала графу Платову, и вдругтакие откровения. Тем не менее этот резкий обличительный памфлет против британского союзника, опубликованный анонимно, быстро стал бестселлером и выдержал пять переизданий.
Памфлет, в авторстве которого никто не сомневался, утверждал, что воодушевленная своим неожиданным могуществом Россия планирует выполнить «предсмертное завещание» Петра Великого и завоевать весь мир. Первой целью русских станет Константинополь, затем они поглотят остатки обширной, но угасающей империи турецкого султана, а после настанет черед Индии. Доказательствами своего сенсационного утверждения Вильсон считал все продолжающееся увеличение российской армии и неустанное расширение царских владений. «Александр уже имеет гораздо более сильную армию, чем того требуют интересы обороны и выдерживают его финансы, и все же продолжает усиливать ее», предупреждал он.
Вильсон подсчитал, что за шестнадцать лет пребывания на троне Александр присоединил к российской империи двести тысяч квадратных миль с тринадцатью миллионами новых подданных. Для большей наглядности к книге прилагалась складная карта, на которой новейшие границы России были обозначены красным цветом, а прежниезеленым. Карта отчетливо демонстрировала, как существенно приблизились армии Александра не только к столицам Западной Европы, но и к Константинополю, ключевому пункту разрушающейся Оттоманской империи и, вероятно, самому прямому пути в Индию.
Да, путь из России в Индию через Константинополь и проливы успешно проделал простой купец Афанасий Никитин еще в середине XV века, за двести лет до того, как, опьяненные жаждой морских географических открытий, попали туда англичане. Оттоманская же столица была уязвима для нападения России сразу с трех направлений: через западное побережье Черного моря, где сейчас находится Румыния, через то же самое море из Крыма и через Кавказ и Анатолию. После овладения ближневосточными землями султана Александр был бы в состоянии напасть на Индию либо через Персию (бумаги, захваченные у Наполеона, показывали, что этот путь рассматривался как вполне возможный), либо с помощью военно-морских сил Персидского залива. Такое плавание заняло бы не больше месяца, в то время как англичанам приходилось добираться туда едва ли не целый год вокруг мыса Доброй Надежды.
«Десять лет назад, писал Вильсон, у царя была армия численностью всего восемьдесят тысяч человек. Сейчас она составляет уже шестьсот сорок тысяч, не считая войск резерва и милиции, а также татарской конницы». Но самое главноене было в мире «никого смелее» русского солдата, и он «может быть жестоким». А кроме того, ни одна армия не могла столь успешно совершать «марши, невзирая на лишения и голод», как русская. И Вильсон осуждал эту все возрастающую мощь России, направленную на подавление ее недальновидных союзников, и прежде всего Британии. «Россия, использовав в своих интересах перенесенные Европой страдания, взяла в свои руки скипетр мирового господства», заявлял генерал. В результате царьчеловек, «опьяненный властью», теперь представлял, по его мнению, угрозу британским интересам даже большую, чем некогда Наполеон. Англичанам отныне оставалось лишь наблюдать, как Александр будет использовать свою могучую армию, чтобы еще более расширить и без того огромную Российскую империю. «Все это несомненно доказывает, что он уже принял решение исполнить наказ Петра Великого», заключал генерал. Близкое знакомство Вильсона с русским монархом, русские награды, свидетельствовавшие о знании им русской армии на поле боя, обеспечивали памфлету непререкаемый авторитет.
Таким образом, сэр Роберт Вильсон указал главную причину, по которой британцам следовало опасаться своего блистательного союзника. И этой главной причиной являлась угроза Индии«жемчужине британской короны».
После Вильсона в Англии было много авторов, писавших на эту тему и получивших неофициальный титул русофобов. К ним относились ветеринар Уильям Муркрофт, британский офицер Александр Бернс и многие другие. Постепенно Большая игра британских политиков стала в Англии достоянием масс и в конце концов была опоэтизирована замечательным английским писателем Редьярдом Киплингом. В самом начале XX века в Англии в журналах «Макклюрз мэгэзин» (с декабря 1900 года по октябрь 1901 года) и «Кэсселлз мэгэзин» (с января по ноябрь 1901 года) публиковался роман Киплинга «Ким», который многие считают самым значительным из произведений этого автора. В октябре 1901 года роман вышел отдельным изданием сначала в Нью-Йорке, затем (с незначительными изменениями, в основном касающимися стихотворных эпиграфов) в Лондоне в издательстве Макмиллана, что свидетельствует о его необычайной популярности.
«Ким» это классическая шпионская история, не только обессмертившая, но и опоэтизировавшая так называемую Большую игру, суть которой сводится к следующему. На протяжении второй половины XIX века на гигантских просторах Евразии в весьма драматичной форме разыгралось соперничество двух могучих империй того времениРоссийской и Британской. Полем действия этой игры оказались все страны Ближнего Востока, Центральной и Южной Азии и Дальнего Востокаот Турции до Японии. В романе Киплинга русские враги выведены в весьма неприглядном виде. Они как царские агенты под видом простых охотников стремятся проникнуть в высокогорье и подкупить там северные ханства, спровоцировав их на восстание против британского господства.
Другой английский автор, Джон Бухан, также писал об этом в малоизвестном романе о Большой игре «Равнодушный», появившемся на год раньше «Кима». В этом романе герой погибает под прикрытием большого валуна в районе Хунзы, в полном одиночестве винтовочным огнем защищая от русских тайную тропу, по которой те пытаются проникнуть на территории, контролируемые английским правительством.
Каким образом и почему Лондон, находящийся намного далее от азиатских просторов, чем Санкт-Петербург, вдруг вступил в этих отдаленных районах Евразии в настоящую смертельную схватку с Россией? В нашей стране все эти события мало кому известны. В Англии же освещение истории англо-русских отношений того периода вполне основательно проделано такими видными историками, как Андерсон, Глизон, Ингрем, Марриот и Япп. В монументальном труде сэра Пендерела Муна «Британское завоевание и господство в Индии» Большой игре посвящено немало драматических страниц. В книге рассказывается не только о британских, но и о русских участниках игры, которые во всех отношениях были не менее способными, чем их британские противники, начиная с отважного Н. Н. Муравьева-Карского и «загадочного» Виткевича и кончая «грозным» Громбчевским.
Советские исследователи только в последние десятилетия существования СССР начали проявлять определенный интерес к игрокам своей стороны«и испытывать за них немалую гордость». Наиболее основательно работал в этой области советский историк Н. А. Халфин, написавший в конце 1950-хначале 1960-х годов несколько книг о деятельности России и Англии в Азии в XIXначале XX веков. Не имея подходящего собственного названия для описываемых событий, наши авторы тоже стали называть их русской калькой с английского Great Game, то естьБольшой игрой. Сам термин «Большая игра» был введен в оборот английским джентльменом Артуром Конолли. Именно он в письме к своему другу первым и ввел в употребление это незабываемое наименование.
Подобных Конолли людей лучше всего характеризует Киплинг в своем романе «Ким», выведя их в образе Крейтона, «странного полковника без полка». «Никакие деньги и никакое служебное повышение не могли бы оторвать Крейтона от его работы по разведке в Индии, но, кроме того, в сердце его таилось желание получить право добавить к своему имени Ч. К. О. Он знал, что благодаря собственной изобретательности и помощи друзей можно добиться довольно почетного положения, но, по его глубокому убеждению, ничто, кроме научной работы и статей, отражающих ее результаты, не могло ввести человека в то общество, которое сам он много лет забрасывал монографиями о своеобразных азиатских культах и неизвестных обычаях. Девять человек из десяти, удрученные безмерной скукой, убегают с «вечера» в Королевском Обществе, но Крейтон был десятым, и по временам душа его тосковала по битком набитым комнатам в уютном Лондоне, где седовласые или лысые джентльмены, совершенно незнакомые с армией, возятся со спектроскопическими экспериментами, мельчайшими растениями мерзлых тундр, машинами, измеряющими электрическое напряжение, и аппаратами, при помощи которых можно разрезать левый глаз самки москита на слои в десятые доли миллиметра. Судя по всему, он должен был бы мечтать о вступлении в Королевское Географическое Общество, но мужчины, как и дети, выбирают игрушки случайно»