Сергею ничего это не говорило, но он улыбнулся.
Ты хороший, сказала Оза, драя котелок. Ты добрый. Но тыникчемный.
Сергей растерянно посмотрел на девушку, но ничего не ответил.
С тобой дети будут ходить в самую затрапезную школу, продолжала меж тем она, явно стараясь высказать давно наболевшее. И их все будут обижать во дворе.
И на это Сергей не нашел что возразить.
Ты у меня был самый никчемный муж, как-то даже радостно продолжила Оза. Вот после тебя были сплошные звери. Один ломал позвоночники об колено, другой мог так гаркнуть, что стекла лопались Долго только не прожил никто.
Сергей и на это промолчал.
Помнишь, лежал все время, в потолок только смотрел, засмеялась она, пододвигаясь к нему поближе. Глаза ее странно заблестели. Другие бегают, суетятся, ищут себе занятия, работу, что-то добывают для семьи. А ты вставал, только когда звали что-то делать.
Однако она повзрослела, подумал Сергей. Сколько ее не видел? Почти три года. Тогда она была маленькой злобной девочкой-волчонком. А сейчас Видно, жизнь ее сильно потрепала за это время.
Как ты жила? спросил он.
Да как все! беспечно ответила она, пододвинувшись вплотную и прижимаясь к нему своим бедром. Мужей штук десять было. Была и третьей женой, и сотой в гареме, и наложницей. А как иначе? Дети ведь на руках. Кто ж о них позаботится, кроме меня?
Оза аккуратно смела угли в дальний угол. На месте костра расстелила тонкую термо-прокладку. Поверх бросила расстегнутый, старый ветхий спальник.
Здесь и будем спать, с каким-то странным удовлетворением произнесла она.
Сергей, впрочем, и сам догадался. В бытность свою бомжом именно так и ночевали в дальних походахспали на месте костра. Первое время было очень жарко и спали голыми. А к утру все уже были тщательно одеты и тряслись от холода.
Потом Оза, убрав щит, быстро спустилась вниз и, подсвечивая себе фонариком, принялась намазывать места вокруг ночлега противно-пахнущим мышиным жиром, чтобы собаки их не учуяли. И про это Сергей тоже знал. Потом она поднялась в нишу и убрала за собой веревку. Потом она вернула щит на место, укрываясь от внешнего мирачтобы никто не смог заметить их снизу.
Ну все, удовлетворенно произнесла Оза, откидывая с глаз волосы и протягивая к нему руки, и в нетерпении шевеля тонкими длинными детскими пальчиками, теперь иди ко мне, солнышко!
Зачем? невольно произнес он, покривившись от этого "солнышка" звучало как-то пошло и неприятно.
Заниматься сексом со школьницей ему и тогда не хотелось, и сейчас. Но тогда маленькая злобная соплячка фактически сама изнасиловалась им. А теперь-то для чего?
Ты жемой теперешний муж, просто ответила она. А муж обязан драть свою жену. Так положено. Спроси у любого, беспечно ответила она, быстро скидывая с себя одежду и ложась на спальник. Худенькие тонкие длинные ноги она приглашающе раздвинула, почему-то виновато глядя на негословно умоляла об услуге.
Да, было время, когда Оза была моей женой. Это правда. Но это время давно уже прошло. Теперь у меняЭлора. На всю жизнь. До самого конца.
Понимая, что на горячем ложе он через минуту покроется обильным потом, Сергей тоже вынужден был раздеться.
Лег. Двое обнаженных какое-то время тихо лежали рядом. Потом Оза, скромненько и виновато сдвинув ноги, приблизилась к нему плотнее, прижалась горячим худеньким детским тельцем.
Ну что ты! горячо зашептала она прямо ему в ухо, жарко лаская его тело своей правой рукой. Все будет хорошо!.. Точно-точно!.. Расслабься.. Пожалуйста
И Сергей покорно расслабился и она тут же, радостно застонав, забралась на него сверху.
А после секса она вдруг энергично принялась намазывать себя мышиным жиром.
А это еще зачем? спросил Сергей.
От ночных хищников, ответила Оза, подступаясь к Сергею с той же целью. Чтобы нас не учуяли.
Сергей покорно предоставил ей свое тело. Она быстрыми мазками покрыла его лоб, шею, руки, спину, живот и ноги. И принялась довольно тщательно втирать мазь в его член, весело посмеиваясь при этом. Сергей сопротивляться не стал. Что с ребенка возьмешь! Хоть у нее и куча детей.
Они проспали часа три, как вдруг их разбудил осторожный шум внизу. Были еще голымикамень не успел остыть. Очень осторожно выглянули в щель между щитами. Какие-то тени, приглушенный свет рыскающих по сторонам фонарей. Оза слегка сжала ему руку. Но он и так понялэто Ночные охотники. И лучше не шевелиться и громко не сопеть. К тому же у Охотников были собаки, которые искали враговлюдей и крупных хищников. Но, как видно, собаки Озу с Сергеем не учуялинаверняка мышиный запах перебил. А мыши для нихмелочь, на которую не стоит обращать внимания.
Так же быстро, как и возникли, ночные охотники исчезли. Ни еле слышного шума, ни света фонарей. Не шевелясь, путешественники подождали еще минут десять. Потом, очень осторожно оторвавшись от щитов, снова легли на спальное место.
И Оза снова прильнула к нему, возбужденно дыша в кромешной тьмеадреналин от встречи с близкой смертью закипел в ее крови и теперь требовал хоть какого-то выхода. Сергей это понял, и на этот раз он сам был активным компонентом, и переставил Озу в кучу разных поз, так что когда они наконец-то закончили, девочка отрубилась сразу же, даже не сказав ему, как обычно, спасибо, и не поцеловав.
Сергей уснул не сразу. Очень медленно засыпал, и ему почему-то вдруг показалось, что онв Лесу, и рядомЭлора. И этоее тело. И так ему вдруг стало хорошо и спокойно. Он прижал ее. И девушка послушно поддалась, сама прижимаясь в ответ и сладостно потеревшись о его живот своей упругой мальчишеской попкой, невольно будоража его член.
Вот уже полчаса, как они спускались вниз по влажным ржавым скобам, вбитым в бетонную стенку. Противная затхлость густыми парами поднималась откуда-то снизу из неведомых глубин, била в нос. Местами скобы были разрушены и торчали только штыри, что несколько затрудняло спуск, местами их не было, и приходилось вязать веревку и спускаться по узлам.
Наконец Оза спрыгнула в появившееся боковое ответвлениеракетная шахта шла еще глубже.
Сергей, в луче фонарика успел разглядеть старую надпись"Уровень 45". Сам он в своих скитаниях по древнему метро углублялся до тридцатого уровня. А сколько их на самом деленикто не знал. Ведь счет шел от ноля.
По наклонному вниз тоннелю он прошли совсем немного и сразу за платформой путь им преградила водаобычное дело в подземных катакомбах. Они стояли на платформе и в тусклом свете фонарика смотрели на черную непрозрачную воду, затопившую желоба путей. Холодно. Где-то капало. Сергей огляделся насколько позволял свет. Ничего деревянного не былочтобы сделать плот.
И что теперь? спросил он у Озы, боясь что это препятствиетакая же неожиданность и для нее. Но девушка была спокойна.
Саксонец, плавать умеешь? поинтересовалась она.
Сергей кивнул.
Долго плыть? в свою очередь спросил он.
Девушка отрицательно покачала головой.
А нырять? снова спросила она.
И под водой плавать, сухо ответил он.
Быстро, чтобы не успеть замерзнуть, разделись догола, тщательно упаковав все вещи в непромокаемые мешки, оставив в них как можно больше воздуха. Привязали к мешкам свое оружиезаостренные железные прутья.
Оза первой решительно вошла в холодную воду и, зло фыркая, быстро-быстро поплыла, держа одной рукой фонарик над головой, а другой опиралась на мешок, как на спасательный круг. Какая-то живность, блеснув большим, словно у акулы, острым плавником, вдруг вынырнула у нее за спиной и тут же скрылась. Сергей, ничего не сказав, последовал ее примеру, обойдясь без фырканья, хотя вода была ледяной и долго плыть они просто не смогут.
Через десять метров за поворотом они увидели вторую платформу. Поднялись по каким-то самодельным мосткам, явно хорошо известным Озе.
Сергей, быстро обтеревшись протянутой Озой тряпкой, принялся было энергично прыгать и махать руками, чтобы согреться, но Оза остановила его.
Постой, стуча зубами, выдавила она из себя. У нас же есть более верный способ. Тем болееуже испытанный. Десять минут на разогрев мы вполне можем себе позволить. Стоя только придется.