Алексей Леус
Социальная нога
Франциск проснулся от до тошноты милого солнечного лучика, нежно ласкающего сквозь марлевую занавеску его правый глаз.
Чёрт, уже утро.
Не хочется, но надо вставать. Хоть сегодня и был выходной, и по идее можно было валяться в кровати до обеда, но только не здесь, но только не ему. Рынок ждать не будет.
Дело в том, что все лучшие товары продавались ранним утром. Объяснялось это просто отсутствием холодильного оборудования у местных торговцев и исключительно жарким климатом. Несмотря на то, что в стране вот уже полсотни лет шла ожесточённая гражданская война, кушать хотелось всем и торговля шла бойко. Особенно популярными товарами из съестного были летучие мыши и обезьяны, которых отлавливали по местным пещерам да лесам. Если не купить тушку обезьяны утром, к обеду она будет похожа на подушку, вся раздутая от жары, да ещё и мухи всё обгадят.
Так как Франциск хотел приобрести свежую, крепкую и пахнущую кровью дохлую обезьяну, а не раздутую, мягкую и пахнущую тухлятиной дохлую обезьяну, он быстро собрался, надел свой праздничный пиджак, пересчитал деньги и в прекрасном расположении духа выбежал на улицу.
В это время по этой самой улице катил старый, ржавый пикап с намалёванными лозунгами очередного «движения», в кузове которого сидело полдюжины пьяных и укуренных донельзя «оппозиционеров». Увидев Франциска, они заорали «Негр! Вали негра! На тебе, получи!» и открыли по нему пальбу из всех стволов, а один, особо пьяный боец, не совладав с автоматом, просто бросил в него бутылкой.
Изрешечённый сотнями пуль, Франциск фаршем осел на землю, так и не успев ничего понять. Радостные укурки громко поздравляли себя с победой, пока самый трезвый из них не произнёс: «Братва, так мы и сами негры. Мы чё, своего вальнули?». Повисла тишина. Наконец, сообразив, что круто накосячили, бойцы неизвестного движения рванули на пикапе прочь, в переулки, прикрывая руками намалёванные на бортах лозунги, чтобы никто не понял, что это были они.
В это же время, в доме напротив шарахался по своей квартире опухший и злой после вчерашней вечеринки Себастьян. Он точно помнил, что откладывал на утро в свой маленький, выдранный из какой-то машины холодильник две банки пива, но кроме околевшей мухи там ничего не было. Заглянув в кошелёк и не найдя там вообще ничего, он сел на подоконник, порылся в пепельнице. Повезло, нашёл бычок с полсигареты, мятый правда. Ничего, зато покурить есть. Затягиваясь горьким дымом, Себастьян осматривал улицу, размышляя, где бы взять денег или просто найти пожрать.