Прости, пожалуйста, Славик! Извини! Я нечаянно. Увлекся, понимаешь... (Адриану.) Ну? Видел?
Адриан (уныло). Видел.
Вадим. Надо нападать! А ты только защищаешься и без толку машешь. Понял?
Адриан. Понял!
Вадим. Давай все сначала!
Слава. Я не могу больше. Я устал. (Садится на землю.)
Вадим. Последний раз! Я тоже устал. Последний раз!
Адриан (поднимается). Рука ноет.
Слава (поднимается). Только пусть он не машет у меня перед самым носом! Он мне в глаз попадет своей рапирой!
Вадим (Адриану). Помни, что ты д'Артаньян!
Адриан и Слава фехтуют. Адриан трусливо машет рапирой.
Слава ловко парирует его удары и наконец выбивает
рапиру.
Адриан (кричит). Эй, ты! Не имеешь права!
Вадим (хлопает в ладоши). Стоп! Стоп! Принципиально все сначала!
Адриан (поднимает с земли рапиру). Я так не согласен. Что это такое? Выбивает рапиру...
Вадим (Славе). Зачем ты у него выбил из рук шпагу? Он же д'Артаньян.
Слава (ворчит). А чего он ее держит как мокрая курица? Держал бы ее крепче, если он д'Артаньян!
Адриан. Это не твое дело, как я ее держу! Ты должен отступать, а не нападать на меня! Нападать должен я! Я тебя все равно заколю по ходу действия!
Слава (про себя). Это мы еще посмотрим!
Вадим (хлопает в ладоши). Начали! Начали! Еще раз! Все с самого начала! Адриан, нападай! Славик, защищайся! Так... так! Теперь прыгай на скамейку! Теперь - на стол.
Адриан неуклюже вскакивает на скамейку, хочет вскочить
на стол, но оступается и летит на землю. Алла
вскрикивает. Адриан сидит на земле и трет ногу морщась
от боли. Слава с равнодушным видом отходит в сторону и
садится под деревом.
(Адриану.) Ушибся?
Адриан. Ой! Погоди! Косточку ударил. (Трет ногу.)
Алла (Вадиму). Вадик! А ты со мной будешь сегодня репетировать?
Вадим. С тобой?
Алла. Ну да. С госпожой Бонасье.
Вадим. Знаешь, давай завтра с утра. А то я уж не в силах. Я ведь тут с ними с трех часов вожусь. А потом - эти ведь сейчас придут...
Алла. Кто?
Вадим. Забыла уже? Пестик с мексиканцем.
Алла. Этот мексиканец большой задавала, как я погляжу: целую неделю здесь живет, а ни с кем, кроме Пестика, еще не разговаривал. Дикий какой-то!
Вадим. Может быть, у него характер такой. Отвык от родины...
Алла. Я вчера мимо тычинкинской дачи вечером проходила, слышу - кто-то в саду на гитаре играет. Это, наверно, он играл. Какой-то такой мотив... не наш мотив...
Слава. Пестик к нему каждый день ходит.
Вадим. А Тычинкин, что же, принципиально обиделся на нас и уехал?
Слава. Пестик сказал, что ему родители путевку в какой-то пионерский лагерь достали. На две недели, кажется.
Алла. Нечего сказать! К нему брат из Мексики погостить приехал, а он его бросил и в лагерь умчался! Как-то не очень гостеприимно...
Слава. Он сильно обиделся, что ты у него роль отобрал.
Вадим. Не отобрал, а принципиально передал другому. Что особенного? В настоящем театре или кино так бывает. Какой-нибудь артист главную роль репетирует, репетирует, а потом вдруг - бац! - и передают эту роль другому артисту, который лучше подходит! И все!
Слава (негромко). Тому, кто лучше подходит, - это я понимаю. А у нас-то... эрзац! (Кивает в сторону Адриана, который продолжает сидеть на земле, потирая ушибленную ногу.)
Вадим (негромко). У нас рапир настоящих не было, а теперь зато есть! Адик! Ну, как твоя нога?
Адриан. Лучше.
Вадим (подходит к нему). Ты несколько раз прорепетируешь эту сцену и будешь играть как бог! (Хлопает его по плечу.) Я из тебя принципиально сделаю такого д'Артаньяна, что все ахнут, и только!
Доносится мексиканская песня. Появляются Вова и Шура.
Шура в мексиканском костюме, с гитарой в руках. Он поет.
Ребята поднимаются им навстречу.
Вова (возбужденно). Ребята! Знакомьтесь! Вот это брат Шурки Тычинкина Шурик Цаплин! Из Мексики! Похож, да?
Шура (невозмутимо).