Где ты я - Николай Иванович Хрипков

Николай Хрипков

Где ты я

РАССКАЗ

Какой же был прекрасный день! Меня назначили заместителем заведующего лаборатории. Это раз! Я решительно объяснился с Тасей и предложил ей руку и сердце. И она всё это благосклонно приняла. Это два! И, любезные господа! Жизнь вообще расчудесная штука! Поглядите только на эти деревья, на ветках которых Дед Мороз разложил свои холодные подушки; вслушайтесь в этот снежный хруст под ногами, как будто вы ступаете по свежим огурцам! А воздух! А небо! А как милы и забавны окружающие нас люди!

 Извините! У вас не найдется закурить?

Дорогу мне преградил молодой коренастый крепыш. Но какая обезоруживающая улыбка!

 Конечно же, найдется! Непременно найдется!

Я стал охлопывать себя по карманам. Куда же я положил эти дурацкие сигареты? Вечно я их толкаю в разные карманы, и каждый раз мне приходится их отыскивать. Вот они! Я стал расстегивать куртку. И в этот момент кто-то сзади крепко схватил меня за руки и вывернул их за спину. И тут же я почувствовал, как на моих запястьях щелкнули наручники. Это не бандиты! Те бы просто шарахнули меня по башке бейсбольной битой.

 Вы арестованы, гражданин Попковский!

Если они назвали меня по фамилии, значит, это не случайный арест.

 А не будете ли вы столь любезны и не скажите, за что меня арестовали?

Меня бесцеремонно запихнули в милицейский уазик на почетное заднее место.

С двух сторон меня плотно зажали. Сидеть было неудобно. Каждый скачок машины причинял боль.

 Умоляю! Снимите наручники! Я никуда не убегу! попросил я.

И тут же заработал тычок в живот, от которого у меня в глазах потемнело, и больше уже не возникало желания о чем-либо просить этих сумрачных товарищей. Меня доставили в мрачное здание, где обшарили с ног до головы и запихнули в камеру, где на нарах уже отдыхал какой-то дядечка. Он лежал лицом к стене и мирно посапывал. «Ко всему привыкает человек-подлец!»  как писал один классик, тоже изведавший прелести тюремной жизни. У зарешеченного окна сидел еще один жилец камеры. Он обернулся и спросил меня:

 За что, братело?

Что мне было ответить?

 Сам не знаю. Ни в зуб ногой!

 Да как же не знаешь?

 А вот так! Попросили закурить. И всё! Повязали, как кутенка. Привезли сюда. И ничего не объяснили.

 Козлы! произнес мой товарищ по несчастью.

После чего он до глубокой ночи рассказывал мне про милицейский беспредел. Не скажу, что после его рассказов мое настроение улучшилось. Сказать, что я был напуган, значит, ничего не сказать. И поэтому, когда утром отворили калитку и крикнули: «Поповский! На выход!», я самым бессовестным образом струхнул, представив, как сейчас меня будут избивать и пытать.

Но никто меня не бил, не пинал и не посыпал мои свежие раны солью. К немалому моему удивлению допрашивала меня молоденькая симпатичная женщина, которой я всё порывался сказать комплимент и спросить: «Что она делает вечером?»

 Ну, рассказывайте, гражданин Поповский, как совершили свое преступление! Врать не советую!