Понимаете, перед лицом смерти... Он засыпал нас вопросами, в том числе, надо сказать, довольно бестактными, но в таких обстоятельствах... я решил, что не стоит заострять на этом внимания.
Вулф откинулся на спинку кресла, закрыл глаза, опустил подбородок к груди. Братья сидели и смотрели на него. Таттл повернулся к жене, поглаживал ее по плечу и что-то бормотал; вскоре она отняла ладони от лица и подняла голову. Он достал из нагрудного кармана красивый чистый носовой платок, она взяла его и несколько раз приложила к лицу. Никаких следов слез на щеках не было.
Вулф открыл глаза и обвел взглядом комнату - сначала слева направо, потом в обратную сторону.
- Не вижу никакого смысла более вас задерживать, - объявил он. - Я рассчитывал, что смогу принять решение уже сегодня, - он нацелился взглядом на Пола, - но ваша версия насчет морфия заслуживает небольшого расследования. Конечно, я проведу его сам, и совершенно конфиденциально. Подставлять вас под обвинение в клевете, это значило бы сослужить вам дурную службу. - Он перевел взгляд на Дейвида, потом обратно, на Таттла. - Кстати, я вам не сказал, что просил передать доктор Буль. Если мисс Горен будет предъявлено обвинение в халатности, он как раз и посоветует ей подать на вас за клевету, и сам лично поддержит ее заявление. Она утверждает, что перед уходом налила в грелки горячую воду, и он убежден, что она говорит правду. Ждите от меня известий, вероятно, не позднее...
Раздался звонок в дверь. Обычно, когда у нас в кабинете гости, дверь открывает Фриц, но сейчас у меня сработала интуиция, что бывает довольно часто; я встал, быстро прошел за спинами клиентов и вовремя успел в прихожую - перехватил Фрица у самой двери. Наружный свет горел, и сквозь стекло двери я разглядел незнакомого человека - широкоплечего субъекта примерно одного со мной возраста и телосложения. Сказав Фрицу, что открою сам, я подошел, приоткрыл дверь, насколько позволяет цепочка, и спросил в щель:
- Я могу вам чем-нибудь помочь?
Сквозь щель донесся тихий медлительный голос, растягивающий слова:
- Думаю, да. Меня зовут Эрроу, Джонни Эрроу. Мне нужно поговорить с Ниро Вулфом. Если вы откроете дверь, это очень поможет.
- Да-да, но сначала я должен его предупредить. Потерпите минутку, - Я закрыл дверь, достал из кармана листок бумаги, написал на нем "Эрроу", вернулся в кабинет, подошел к столу и протянул листок Вулфу.
- Дьявол, - чертыхнулся он. - Я думал, на сегодня - все. Но, может, я... Ну, хорошо.
Не спорю, - обвинение в халатности я заслужил: я ведь знал, что произошло в субботу вечером в баре "Черчилль", но, уверяю вас, сделал это не нарочно. Мебель в нашем кабинете я почитаю не меньше, чем Вулф или Фриц.
Просто я задумался, и думал не переставая, и когда шел в переднюю открывать урановому принцу, и когда ввел его в кабинет и отступил в сторону, наблюдая за выражениями их лиц. Когда же, едва завидев Пола Файфа, Эрроу пошел на него, я оказался слишком далеко. Так одним желтым креслом у нас стало меньше. Зато мне посчастливилось увидеть, каким образом синяки у Пола Файфа оказались на челюсти с обеих сторон. Эрроу коротко, от плеча, поддел его прямой левой, довольно сильно, так, что тот потерял равновесие, потом размахнулся правой - и Пол, пролетев футов шесть, рухнул на кресло. Когда он наклонился, чтобы рвануть его на ноги и, скорее всего, заняться другим глазом, я был уже рядом, рукой захватил его сзади за шею, а коленом уперся в поясницу. Подскочил и Таттл, пытаясь ухватить Эрроу за рукав, Дейвид бегал вокруг, явно вознамерившись встать между ними, - дурацкая тактика. Луиз пронзительно визжала.
- О'кэй, - сказал я. - Отойдите. Я его держу.