Я знаю о нем из газет, прочитал не так давно.
- Значит, вы о нем знаете?
- Знаю.
- Вы зарегистрировались, как там сказано?
- Нет. Я же не агент иностранного ведомства.
Фзбээровец закинул ногу на ногу.
- Закон действует по отношению к представителям иностранных фирм, частных лиц и организаций, а также зарубежных правительств.
- Именно так я и понял.
- Он применим как к приезжим, так и к гражданам США. Вы - гражданин Соединенных Штатов?
- Да. Я здесь родился.
- Вы состояли какое-то время на службе у австрийского правительства?
- Да, очень короткое время, еще в молодости. Но тогда я был не здесь, а за границей. Потом я оставил ту службу.
- И служили в черногорской армии?
- Да, но несколько позже, хотя тоже в юности. Тогда я верил в то, что всех людей, которые не правы или жестоки, следует убивать, и я убил
кое-кого сам. Тогда, в 1916 году, я чуть не умер от голода.
Фэбээровец, казалось, был поражен:
- Извините, не понял.
- Я сказал - чуть не умер от голода. Вторглись австрийцы, и мы сражались голыми когтями против пулеметов. Я был почти мертвец, ведь человек
не может жить, питаясь сухой травой. Но я все же выжил. Снова мне довелось поесть, только когда Соединенные Штаты вступили в войну и я прошагал
шестьсот миль, чтобы завербоваться в американский корпус. Когда война кончилась, я вернулся на Балканы, развеял там еще одну иллюзию и
эмигрировал в Америку.
- Hvala Bogu, - весело вставил я.
Шталь ошарашенно вскинул голову.
- Простите? Вы черногорец?
- Да нет. Почти. Я из Огайо. Огайец чистейших кровей. Это у меня нечаянно вырвалось.
Вулф не удостоил меня вниманием и продолжил:
- Мистер Шталь, я бы сказал, что не потерпел бы попытки копаться в моем прошлом, кто бы там ни вздумал интересоваться, чем я занимался. Но
вы для меня - не кто попало. Естественно, вы ведь представитель ФБР. В сущности, вы - сама Америка, соблаговолившая посетить мой кабинет и кое-
что обо мне разузнать. Я же так глубоко благодарен своей стране за любезность, от которой она до сих пор ухитрялась воздерживаться... Кстати, вы
не откажетесь от стаканчика американского пива?
- Нет, благодарю вас.
Вулф нажал на кнопку, откинулся в кресле и хрюкнул.
- Теперь, сэр, отвечу на ваш вопрос: я не представляю никакого иностранного ведомства, фирмы, частного лица, организации, диктатора или
правительства. От случая к случаю мне, как профессиональному сыщику, самому приходится наводить справки по запросам из Европы, главным образом
от моего английского коллеги, мистера Этельберта Хичкока из Лондона, - как и он время от времени делает то же для меня. В данный момент я ничего
не расследую. И я не работаю ни на мистера Хичкока, ни на какого-то другого.
- Понятно. - Казалось, Шталя почти убедили. - Что ж, сказано вполне определенно. Но вот насчет ваших прежних похождений в Европе... если
можно спросить... вы знаете некоего князя Доневича?
- Знал очень давно. Тогда князь был при смерти; кажется, дело было в Париже.
- Я не его имею в виду.