Дмитрук Андрей
Дмитрий Всеволодович ДМИТРУК
ЧАСТЬ 1
ПРОЙДЕШЬ - НЕ ВЕРНЕШСЯ
Был зов трубы, зловещий звон
металла,
Но знаменье последнего Суда
Нам ровно ничего не доказало
По-прежнему отходят от вокзала
Согласно расписанью поезда.
Ларьки торгуют, бьют часы
на башне,
Дождь моросит, а я домой бреду
В осенней мгле дорогою
всегдашней,
Не ведая, что Суд свершился
Страшный
И это все уже в аду...
Н. С т е ф а н о в и ч
Часто из самого отчаяния
рождается надежда.
К в и н т К у р ц и й
I
Гулкий мелодичный удар, подобный аккорду, взятому на басах органа, прокатился в бестеневом круглом зале, под молочно сиявшим куполом. Посреди равнины пола, в зеленом фосфорическом кругу, призрачным вихрем завертелись сполохи, образуя зыбкий конус.
Алия Месрин подалась вперед; смуглое скуластое лицо ее осталось невозмутимым, но руки резко сжались в кулаки.
Валентин Лобанов и Уве Бьернсон, стоявшие за спиной начальницы Станции среди инженеров и операторов, невольно шагнули друг к другу, соприкоснулись плечами. Зеленоватый конус сгустился, стал плотным, как луч прожектора, и в широком основании его проглянули объемы будто бы человеческого тела, простертого на полу.
Не было в зале приглашенных, не плавали над приемным кругом телекамеры мировой информсети: с некоторых пор возвращения проникателей стали окружать тайной. Иначе, может быть, гнев землян привел бы к закрытию Станции.
Вдруг исчез конус и стало видно в деталях то, что вернулось с "Земли-прим".
- Опять, ну что же это такое - опять!.. - простонала Алия. Уве отвернулся, кусая губы, а инженер силовой защиты вдруг принялся дотошно оглядывать стены и потолок, словно кто-то чужой мог пробиться сквозь напряженное пространство в самый центр Станции.
Лежал перед ними обожженный, оплавленный, потерявший форму скафандр пустая оболочка без драгоценного содержимого, угольно-черная, с рваной дырой на месте лицевого бронестекла. Все земное, все, что было сделано из вещества родной Вселенной и не подверглось полному разрушению, вернулось в точку прокола: рядом с костюмом темнели искореженные трубки дыхательной системы, еще какие-то детали... Самообладание изменило Алии, и она, рывком обернувшись, припала лицом к груди Лобанова. Валентин, как зачарованный, смотрел на панцирную перчатку, вернее - отдельные ее сегменты, облекавшие сухую, твердую, как птичья лапа, кисть руки. Только она и осталась от проникателя, двадцать четыре часа тому назад стартовавшего отсюда в параллельное мироздание.
II
Давным-давно, несколько веков назад, физики предположили, что наша Вселенная не единственная. И наши пространство и время - не одни на свете. Может быть, в том же объеме, что и наше, существует второе мироздание. Так сплетаются, не мешая друг другу, две радиоволны разной частоты. Мы не чувствуем той Вселенной; а если там есть живые существа, то они понятия не имеют о нашей.
Потом реальность мира "другой частоты" физики доказали на опыте. И, наконец, началось Проникновение. Сначала посылали роботов, затем добровольцев, одетых в сверхзащищенные скафандры, с могучим оружием в руках.
Случалось всякое. Порою межпространственный тоннель не возникал вовсе; тело неудачника истаивало, обращалось в "чистое пространство". Других, более удачливых, уносило по неодолимой мировой кривизне, и проникатели обретали себя плавающими в пустоте космоса среди далеких созвездий... В большинстве случаев их подбирали звездолеты; но страху бедняги успевали натерпеться.
При великом везении прокол удавался, и отважный человек опять-таки зависал среди звезд, только уже в параллельной Вселенной.