Продолжатель дела босса-политика МакКейна был рыжеволосым смутьяном по имени Джордж Тилью. Он тоже желал открыть парк развлечений и заработать на этом буме. Не считаясь с яростью Бойтона, который ничего не мог с этим поделать, я спроектировал даже больше оригинальных развлечений для предприятия Тилью на той же основе процентного участия. Парк Стипльчез открылся в 1897 году и начал приносить нам по тысяче долларов в день. Затем я приобрёл симпатичное бунгало близ Манхэттен Бич и переехал туда. Там было всего несколько соседей, и то в основном по уик-эндам, как раз в то время, когда я в своём клоунском костюме свободно курсировал между двумя развлекательными парками.
Здесь на Кони-Айленде часто устраивались боксёрские поединки, во время которых делались крупные ставки миллионерами, прибывавшими по новопроложенной железной дороге из Бруклин Бридж до Отеля Манхэттен Бич. Я наблюдал, но в игре не участвовал, убежденный, что большинство боев были уже заранее просчитаны. Делать ставки было незаконно во всем Нью-Йорке и Бруклине, даже во всем штате Нью-Йорк. Но на Кони-Айленде, последнем форпосте Преступности, огромные суммы переходили из рук в руки, пока букмекеры принимали ставки. В 1899 г. Джим Джеффрис бросил вызов Бобу Фитцсиммонсу за звание чемпиона мира в тяжелом весе – на Кони-Айленде. Наше совместно нажитое состояние составляло тогда 250 000 $, и я намеревался поставить всю сумму на Джеффриса, хотя шансы были крайне невелики. Дариус едва не сошел с ума от ярости, пока я не объяснил ему свой план.
Я заметил, что между раундами в поединках боксеры практически всегда делают большой глоток свежей воды из бутылки и часто, хотя и не всегда, выплевывают ее. Согласно моим указаниям Дариус, замаскировавшись под спортивного журналиста, заменил бутылку Фитцсиммонса на другую – с успокоительным средством. Джеффрис вырубил его. Я же заработал 1 млн. долларов. Позже в том же году Джеффрис отстоял свой титул чемпиона в схватке с «Моряком» Томом Шарки в Атлетическом Клубе Кони-Айленда. Все тот же план – с таким же результатом. Бедный Шарки. Наш улов составил 2 миллиона. Пора было менять место жительства и повысить планку, ибо я изучал, как ведутся дела на более дикой и еще более беззаконной ярмарке, благодаря которой люди делают деньги – на Нью-Йоркской Фондовой Бирже.
Двое шустрил по имени Фредерик Томпсон и Ски Данди горели желанием открыть третий, еще больший, парк развлечений. Первый был инженер-пьяница, второй – заикающийся финансист, а их жажда наличности была так велика, что они уже увязли в долгах с банками гораздо глубже, нежели на самом деле могли себе позволить. Дариус по моему распоряжению учредил «подставную компанию» – компанию, предоставляющую ссуды под 0 %. Взамен Корпорация Е.М. потребовала 10 % со сборов Луна Парка за 10 лет. Они согласились. У них не было выбора; или это – или банкротство с наполовину незаконченным парком развлечений. 2 мая 1903 года парк открылся. В 9 часов утра Томпсон и Данди обанкротились. На закате они уже погасили все свои долги – кроме долга мне. В течение первых четырёх месяцев благодаря Луна-парку было заработано 5 миллионов долларов. Эта сумма увеличивалась на миллион долларов каждый месяц, и по-прежнему увеличивается. К тому времени мы переехали на Манхэттен.
Я поселился в скромном доме из коричневого камня, большую часть времени я оставался дома, так как клоунская маскировка здесь была бесполезна. Дариус стал участником Фондовой Биржи – вместо меня – и следовал всем моим указаниям, в то время как я внимательно вчитывался в отчёты корпораций, а также внимательно изучал информацию о новых выпусках акций. Вскоре стало ясно, что в этой удивительной стране всё было на подъёме.