— Теперь-то ты понимаешь, что не задумывалась о том, что он мог нам солгать, — сказала Аннали, — ты просто хотела, чтобы он присоединился к нам.
— Могу понять, почему он этого не сделал, — сказала Тина. — Все сожалеют о том, что случилось, но желают того, чтобы бандиты довели до конца свою работу и можно было больше не беспокоиться по поводу всех этих еще оставшихся мормонов.
— Не называй их бандитами, — сказал брат Дивер. — Это то же самое, что назвать их изгоями. А им как раз и надо, чтобы мы считали их изгоями. Ведь никто из Гринсборо...
— Не надо вообще о них говорить, — оборвала его Донна Кинн. Для одиннадцатилетнего ребенка она высказывалась довольно прямо и не тратила время на всякие там реверансы. Она говорила то, что думала.
— Донна права, — сказала Тина. — И я тоже. Здесь, у обочины дороги, мы вполне могли бы отдохнуть. Я бы провела с пользой оставшееся у нас время.
— Я тоже, — сказал Скотти.
Решающую роль сыграл голос этого самого младшего члена группы. Когда Джейми вернулся, они сидели в тени нависшей над ними развязки, расположившись на травке, которой заросла разделительная полоса.
— Это не такая уж большая развязка, — заметила Аннали. — Вот помнишь, когда они поделили Первый административный район на Гилфорд и Саммит?
Этот вопрос не требовал ответа. В Гринсборо бывало так много Святых, что каждое воскресенье стоянка была переполнена. Теперь же все они умещались в тени единственной развязки.
— В районе Беннет до сих пор живут триста семей, — сказала Рона.
Это было правдой. Но этот факт раздражал Тину. Та часть города, в которой жили чернокожие, была крошечной. Но никто не собирался их изгонять. Кто бы мог подумать, что они сформируют там целый административный район, который спустя шесть лет будет единственным объединением, оставшимся в Гринсборо, большинство белого населения которого погибло, а те белые, что уцелели, покинули город, предприняв безнадежную попытку добраться до Юты. Они взяли с собой лишь горстку черных, в том числе и самого Дивера. Трудно было понять тех черных, что остались в Гринсборо: то ли они были слишком умными, то ли слишком перепуганными, то ли совсем утратили веру. «Во всяком случае, не мне об этом судить», — решила Тина.
— Они в Беннете, а мы здесь, — сказал брат Дивер.
— Я знаю, — сказала Рона.
Все об этом знали. И понимали, что это означает. Черные Святые из района Беннет были намерены остаться в Гринсборо. Так они все и сделали, за исключением лишь этих двух девчушек. Одному Богу известно, почему Рона Харрисон и Мари Спикс добровольно пошли с ними на запад. Тина, так и не поняла, что ими двигало: то ли их вера, то ли безумие. А может быть, и то и другое. Тина понимала, что последнее тоже вполне возможно.
Так или иначе, но после слов, сказанных Роной наступила тишина, и в этот момент они заметили, что на дороге вновь стоит Джейми Тиг. Он появился на южной стороне дороги и стоял у всех на виду, наблюдая за ними.
Пит вскочил на ноги, а брат Дивер прямо-таки обезумел от негодования.
— Никогда так не подкрадывайтесь к людям!
— Да не орите вы так, — мягко сказал Тиг.
Тине с самого начала не нравилась его вкрадчивая манера говорить. Повадки бандита с большой дороги. Он как будто нарочно говорил так тихо — мол, есливамнадо, то вы меня услышите.
— Зачем вы вернулись? — спросила Аннали. В ее резком голосе слышалось недоверие. Тина надеялась на то, что ее враждебный тон не введет Тига в заблуждение.
— Я увидел, что патруль развернул вас назад, — сказал Тиг.
— Но это было час назад, — сказал брат Дивер, — даже больше.
— А еще я прошел вперед посмотреть, нельзя ли прорваться сквозь заслоны бандитов на 421-й дороге.
— Ну и как? — спросил Пит.
— Там их больше двадцати человек и это только мужчины.