Нет, пока вы не объясните, что вам нужно, да и тогда вряд ли это чему-нибудь поможет.
– Позавчера я предложил вам кое-что.
– Мой ответ все тот же: нет.
– Сейчас я не только предлагаю. Я приехал со своими людьми и с автобусом-автоматом. Но первоначальное предложение еще в силе – можете разобрать двадцать пять позитронных моторов. Все равно каких. Мы погрузим их в автобус и увезем. Когда они будут в моих руках, я прослежу, чтобы вы получили свою долю.
– Это ваше окончательное слово, – спросил я, – не так ли?
Похоже, что ему и в голову не приходило, что я издеваюсь над ним.
– Окончательное, – ответил он. – Если вы будете упорствовать, мы сделаем это сами. Я сам извлеку моторы, только возьму не половину, а все.
– Разъединить позитронные моторы не так-то легко. Вы ведь не робототехник, мистер Гелхорн. Да и если бы вы были им – вы же знаете, – моторы собраны мною.
– Знаю, Джейк. И, откровенно говоря, я не эксперт и могу испортить не один, пока буду вытаскивать их. Потому я и намерен взять все. В конце концов исправными могут оказаться только двадцать пять, причем первые пострадают больше других. Пока не набью руку. И если я буду делать это сам, то начну с Солли.
– Мне не верится, что вы говорите это серьезно, мистер Гелхорн.
– Совершенно серьезно, – заявил он и пустился в объяснения. – Если вы согласитесь помочь мне, можете оставить себе Солли. Если нет, ей придется плохо. Виноват… – он повернул автомат к себе и дунул в ствол, словно прочищая его.
– Ладно, я пойду с вами, но предупреждаю: вы попадете в беду, – сказал я.
Это его развеселило. И все время, пока мы вместе спускались вниз, он тихо посмеивался.
Автобус-автомат стоял за гаражами. Рядом околачивались трое молодчиков. Услышав наши шаги, они зажгли свои фонарики, и при их свете я смог рассмотреть автобус. Модель не была старой, но, кажется, видала виды: владельцы, верно, обращались с машиной, как с грудой металла. Мне почудилось все же, что у автобуса была своя индивидуальность.
– Я его привел. Подгоните автобус поближе и начнем, – скомандовал Гелхорн.
Один из его людей нагнулся, нажал на кнопку управления автобуса, и мы двинулись по тропинке. Автобус нехотя полз сзади.
Шум машин я услыхал ярдах в десяти от гаража. Он знаком мне, особенно в лунные ночи, когда любая быстроходная машина мечтает о прогулке по освещенному луной шоссе. В награду за хорошее поведение я иногда выпускаю некоторые из них, но в общем-то это рискованно – округа наша большая, и ночью нетрудно заблудиться. А я бы не хотел, чтобы в городе среди бездельников возникли толки о пятидесяти машинах, которые не возят людей.
Свет автоматически зажегся, как только мы вошли. Гелхорна шум, казалось, не беспокоил, но остальным троим, видимо, было не по себе.
– Черт возьми, они жгут бензин, – сказал один из них.
– Они так устроены, – резко ответил я.
– Не на сегодня, – сказал Гелхорн. – Выключите их.
– Это не так просто, сэр.
– Ну же!
Я стоял неподвижно, Автомат в его руке был по-прежнему направлен мне в грудь.
– Мистер Гелхорн, – сказал я. – Я уже говорил вам, что с тех пор, как они на Ферме, они привыкли к хорошему отношению и не потерпят другого.
– У вас осталась одна минута, – сказал он. – Лекцию вы прочтете нам в другой раз.
– Я просто пытаюсь кое-что объяснить вам, пытаюсь объяснить, что мои машины понимают, когда я говорю с ними. Позитронный мозг при наличии времени и терпения может быть этому обучен. И мои машины обучены. Солли два дня назад поняла ваше предложение. Вспомните: она засмеялась, когда я спросил, что она думает. Она поняла также, что вы с ней проделали, как и те два седана, которых вы растолкали. Остальные же просто знают, что надо делать в таких случаях.
– Слушайте, сумасшедший вы старик!..
– Ладно, – кивнул я и повысил голос.