По экрану потянулись звезды, и Верзила, с ненавистью оттопырив верхнюю губу, спросил:
Есть среди них Сириус?
Нет, ответил Дэвид, мы смотрим на Южное небесное полушарие, а Сириус находится в Северном. Хочешь увидеть Канопус?
Нет, сказал Верзила. Зачем?
Я думал, тебе интересно. Это вторая по яркости звезда. Можешь вообразить, что это Сириус. Старр слегка улыбнулся. Его всегда забавляло, что Верзила воспринимал как оскорбление собственных патриотических чувств то, что Сириус, звезда величайших врагов Солнечной системы, впрочем происходивших из нее же, самая яркая звезда на земном небе.
Верзила сказал:
Забавно. Давай, Счастливчик, посмотрим на Сатурн, а когда вернемся на Землю, повторишь это в каком-нибудь шоу и всех напугаешь.
Звезды продолжали свое ровное движение, потом они остановились. Дэвид сказал:
Вот он тоже без увеличения.
Василевский заблокировал приборы и повернулся в пилотском кресле, чтобы тоже взглянуть.
Полумесяц, чуть больше третьей четверти, желтый, более яркий по краям, чем в центре.
Далеко мы от него? удивленно спросил Верзила.
Я думаю, около тридцати миллионов миль, ответил Старр.
Тут что-то не так, сказал Верзила. А где кольца? Я на них Хотел взглянуть.
«Метеор» приближался к Сатурну со стороны Южного полюса. Из этого положения кольца должны были быть Хорошо видны.
Дэвид объяснил:
Кольца на расстоянии сливаются с планетой, Верзила. Можно увеличить изображение и посмотреть с более близкого расстояния.
Пятно света Сатурн начало расти во всех направлениях. И полумесяц разбился на три части.
Центральная часть по-прежнему виднелась как полумесяц. Но вокруг нее, нигде с нею не соприкасаясь, появилась изогнутая светлая лента, разделенная темной линией на две неравные части. Огибая Сатурн, лента оказывалась в его тени и исчезала.
Да, сэр Верзила, лекторским тоном произнес Василевский. Сам Сатурн всего лишь семьдесят восемь тысяч миль в диаметре. На расстоянии в сто миллионов миль это точка, но если учесть отражательную поверхность колец от одного конца до другого, получится двести тысяч миль.
Я все это знаю, возмущенно сказал Верзила.
Более того, не обращая на его слова внимания, продолжал Василевский, с расстояния в сто миллионов миль семитысячемильное пространство между кольцами и поверхностью Сатурна, не говоря уже о щели в две с половиной тысячи миль, которая делит кольца надвое, не видно. Кстати, Верзила, эта черная линия называется щель Кассини.
Я сказал, что знаю! взревел Верзила. Слушай, Счастливчик, этот парень считает, что я не учился в школе. Может, не очень долго учился, но ему нечему учить меня в космосе. Ну скажи ему: пусть перестанет прятаться за тобой, и я раздавлю его, как жука.
Можно увидеть Титан, сказал Старр.
Верзила и Василевский воскликнули Хором:
Где?
Прямо перед нами. При увеличении Титан казался таким же полумесяцем, как Сатурн и его система колец с этого расстояния без увеличения. Он находился на краю экрана.
Титан единственный большого размера спутник системы Сатурна. Но не размер заставлял Василевского смотреть на него с любопытством, а Верзилу с ненавистью.
Все трое знали, что Титан единственное небесное тело в Солнечной системе, населенное людьми, не признающими господства Земли. Внезапно и неожиданно он превратился во враждебный мир.
Все почувствовали приближение опасности.
Когда мы будем в системе Сатурна, Счастливчик?
Дэвид сказал:
Точной границы системы Сатурна не существует, Верзила. Большинство считает, что система кончается там, где движется самое далекое небесное тело, удерживаемое полем тяготения центрального светила. Если это так, то мы все еще за пределами системы Сатурна.
Однако сирианцы утверждают начал Василевский.
В Солнце тебя с твоими сирианцами! заревел Верзила, в гневе Хлопая себя по голенищам сапог. Кому интересно, что они утверждают! И он снова ударил себя по голенищу, будто бил всех сирианцев в системе. Сапоги сразу выдавали в Верзиле марсианина. Кричащие цвета, оранжевый и черный, чередующиеся в шахматном порядке, ясно свидетельствовали, что их владелец родился и вырос под куполом марсианской фермы.
Старр отключил экран. Детекторы на поверхности корпуса втянулись, и корпус снова стал гладким и ровным, если не считать кольцеобразного утолщения на корме. Там размещался аграв «Метеора».