Скоро я отсюда свалю. Минимум несколько месяцев все это будет от меня за тысячи километров.
Я вернулся к дому. Отец с Ваней сидели на ступеньках веранды. Матери нет.
Ты полегче с ней, человек нервный, понимать надо начал отец, морщась так, как морщатся, говоря о чем-то пустяковом.
Я устроился рядом. Три мужчины, три поколения семьи сидели на пороге дома, построенного их предком, моим дедом, папиным отцом, Ваниным прадедом. Он был героем войны, генералом, получил этот участок в конце сороковых, поставил дом. Большую часть первого этажа занимает просторная гостиная. Рядом бывшая моя, а теперь мамина комната, в которой спит и Ваня, за стенкой кухня и душ с туалетом. На втором этаже две спальни: отцовская и пустующая, захламленная. Большая летняя веранда застеклена ромбами. В середине веранды круглый стол, накрытый выцветшей клеенкой в арбузах и грушах. Вокруг стола продавленные плетеные кресла.
Когда она соберется? спросил я отца.
Сейчас. Ей касторки надо выпить перед УЗИ. Чайку не хочешь?
Зачем касторки?
Слабительное. Меня срочно в аптеку гоняла.
Я фыркнул, демонстрируя презрение к материнским заскокам.
Она всех нас переживет!
Отец встал, кряхтя, схватившись за спину, подошел к столу, налил мне чаю, предложил сырники.
Только испек. Попробуй.
Как всегда, вкусно.
Мы вот с Ваней скоро дворниками устроимся. Он обнял Ваню, тот улыбнулся. Так улыбаются снеговики, у которых рот длинным полукругом.
Дворниками куда?
В «Медитеранэ».
«Медитеранэ» французский ресторан в боковом крыле дома, где у родителей квартира.
Я люблю чистоту, подтвердил свои намерения Ваня.
Билеты уже купил? спросил отец.
Через пять дней вылетаю.
На веранду вышла мама, обратилась к отцу:
Не видел, куда я масло поставила?
Я же тебе его дал.
Забыла с вами, куда дела.
Это не оно, случайно? Я показал на пузырек, притаившийся за банкой с вареньем.
Дай сюда.
Протянул ей пузырек. Она, не глядя, принялась скручивать крышечку.
Ты, конечно, опять будешь меня ругать, но я узнала, почему все ТАК случилось.
«Сейчас пойдет речь о причине Ваниной болезни», безразлично подумал я.
На его семье проклятье! произнесла мама, указывая на отца. У них в роду были колдуны.
Ну, началось протяжно вздохнул отец и хлопнул меня по колену.
А еще у Лены был какой-то Андрей, который навел порчу.
Какой Андрей? Зачем ему наводить порчу?
Федь, ну хоть ты можешь не реагировать?!
Не знаю, какой Андрей! Мне маятник сказал. Он из ревности.
Пятнадцать лет прошло! Пятнадцать А чем это воняет?..
Мама посмотрела на меня укоризненно и опрокинула пузырек в рот.
В первую секунду не произошло ничего странного, только лицо ее скривилось. Но это ведь нормально, касторка не лакомство. Но сразу за этим она вся как-то посерела, и странный запах усилился.
Что случилось? По спине похлопать?
Вместо ответа мама надрывно вдохнула. Даже не вдохнула, а издала звук горлом.
Мам, что с тобой?! Мы вскочили.
Плохо вижу
Что плохо видишь?!
Пузырек упал, покатился по полу веранды, пересчитывая коричневые доски. Мама стала оседать. Я едва успел ее подхватить, упал на колени под весом тела.
Да что с тобой?! Я был уверен, что это очередная ее выходка. Смотрите, мол, как я из-за вас страдаю.
Я ничего не вижу «Скорую» вызовите от нее резко пахло аптекой и больницей.
«Скорую» твердил я, нажимая дрожащими пальцами на кнопки телефона. Где же номер спасательной службы! Что ты выпила?!
Поднял пузырек, прочел этикетку.
Почему тут написано «камфорное масло»?! Ты же пила касторовое!!!
Ты мне дал прохныкала мама.
Я схватил чайник, в котором отстаивалась питьевая вода Поднес к ее рту Ваня грыз пальцы в углу.
По телефону сказали, что врачи приедут не раньше чем через час. Мы решили сами везти ее в больницу, потащили к машине, папа еще лейку ногой отпихнул Тут мама вдруг изогнулась, и жизнь в ее глазах высохла, будто вода в песок ушла.
После вскрытия сказали резкое обезвоживание организма.
* * *Зовут меня Федор Овчинников. Возраст тридцать один год. Образование архитектурный институт. Мне было семнадцать, Лене на год больше. Познакомились на первом курсе, в студенческой столовой. Целовались у фонтана. Первая любовь. Аборт решили не делать. Почему Ваня родился больным, никто толком ответить не смог. У молодых такое редко случается. Лысый очкарик доктор сказал: