Не трудись, Леша. Он мертв. Мертв, как и тот, кивнул головой в сторону привязанного к дереву стрелка. И все остальные.
Тебе почем знать огрызнулся Леха.
Со стуком на землю из шлема вывалилась голова. Пустые, широко раскрытые глаза уставились в небо.
Округу огласил душераздирающий волчий вой. В лагерь возвращалась стая. Прямо через головы стоящих тесным кругом с окровавленными мечами воинов мелькнуло растянутое в полете серое тело и широколобый волк встал рядом со Стасом.
Все хорошо, Старый. успокоил он вожака, потрепав по мощной шее. Или, наоборот, все плохо. Я еще и сам не знаю.
И зашагал к принцу.
Стас, на нем нет не единой царапины, догнал его Леха. И на остальных, тех, которых сбили арканами ребята Хруста, тоже Я проверил. И все на одно лицо.
А чему ты удивляешься? неохотно отозвался Стас. Сам мог бы догадаться, что хозяин подчищает хвосты. Я же не зря тебя просил пощупать того, первого. Тело не могло остыть так основательно за несколько минут. Он шел и стрелял мертвым. Кто-то ловко воспользовался его телом. Влез в него, как в скафандр
Остановился за спиной у принца. Опустил на его плечо свою руку. И Леха с удивлением увидел, как могучий эльф ткнулся лицом вперед так, словно на его плечи свалилась скала.
Я не могу, Слав, виновато вздохнул принц и отвел глаза в сторону. Стрела наговоренная. И заклятие может снять только тот, кто заклял ее.
Бодрен, ради всего святого едва слышно выговорил Стас, с трудом шевеля враз пересохшими губами. Я не могу потерять его. Леха да он, вот и все, что связывает меня с моим миром. Ты же должен понимать
Леха смотрел на эльфа дикими глазами.
Не верю! с ненавистью крикнул он прямо в лицо эльфа. Не верю во всю эту вашу лабуду! Не верю!
Рухнул на колени и сгреб Толяна за отвороты волчовки.
Толян! Братуха! Разводишь нас? Кончай придуривать.
Гладко выбритая голова парня моталась из стороны в сторону.
Леха, прекрати истерику
Толян, Стас ждать не будет. Без тебя уйдет. Копытами звенит. Глаза у Лехи дурные, влажные.
Прекрати!
Отодвинул упирающегося друга рукой и присел рядом. Отвернул волчовку и накрыл рану на просторной груди рукой.
«Хорошо, что не срезень, а бронебойная подумал он. Ранка, как от «Макарова». Иначе располосовало бы на половину груди».
Над телом Толяна повисло легкое, прозрачное или призрачное, как кисея, облачко. И Стас, или только показалось, расслышал неясное бормотание.
Прошла минута, другая Мозг работал, как метроном, отсчитывая секунды. Ощутил в ладони покалывание.
Счастлив Леха. Может позволить себе все, что угодно. Даже закатить истерику. Сорваться до эмоций, до слез. Кричать и задыхаться от ярости и бессилия.
Привязался к простодушному братку с по-детски наивными глазами, под волчовкой которого таилось, несмотря на все, его глуповатое естество, отзывчивое и доверчивое сердце. Верное и преданное.
«Он будет жить, витязь, забился в сознании женский уверенный голос. Я не позволю ему умереть. Пока он сам того не захочет. Судьба этого мира многие века будет храниться его жизнью».
И что тут можно сделать?
Ладонь огнем горит. Уже не иголками, клинками рвет в куски.
Удивительно, как крепко сидит жизнь в этом сердце. Стрела прошла впритирку с ним, а оно, это самое бестолковое Толяново сердце, трепещется под ладонью. Крепок парень! А чем поможешь? Еле заметно вздрагивает обнаженная грудь.
Леха, сдерживая дыхание, скрипит зубами над его ухом.
Толян
И, словно услышав Лехин шепот, открыл глаза. Поморщился болезненно, чихнул
Леха, братуха шевельнулись синюшные губы. Колбасит меня, командир. Холодно. Такая непруха!
Купава всхлипнула, зашмыгала носом. Но зареветь, завыть по-бабьи, не решилась. Прижала туго сжатые кулачки к лицу и раскачивается из стороны в сторону.
Стаса и самого бросило в дрожь. На лице холодный пот. Течет со лба, забирается под повязку. Липкий, соленый. И едкий, как кислота. Разъедает невидящие глаза.
Отвалился в сторону и уронил голову на колени.
Облачко медленно растаяло. И снова Стас услышал облегченный женский вздох.
Мотнул головой, прогоняя наваждение.
А Леха мнет, охаживает Толяна своими лапами по спине.
Развел, развел нас. Страху нагнал, а сам только отдохнуть прилег. Толян, братишка!
Щурит Толян, не привыкший к нежностям, глаза. Мямлит что-то нескладное и невразумительное в ответ.