В связи с усилением центральной власти и преодолением феодальной раздробленности князем Иваном III был утвержден Судебник 1497 г., который в правление Ивана IV был заменен Судебником 1550 г., закреплявшим социально-политические принципы русского централизованного государства.
Соборное уложение 1649 г. предусматривало ответственность за уничтожение или повреждение леса пожаром: «А будет кто по не-дружбе учнет в чьем лесу на станех огонь класти, и от того в том лесу учинится пожар, или в чьем лесу пожар учинится от конских, или иные животины от пастухов небреженьем, и таким пожаром учинят поруху бортному деревью и пчелам, и зверь и птицы из того лесу тем пожаром отгонят, и в том на них будут челобитчики, и с суда сыщется про то допряма, что такой пожар от кого учинится нарошным делом, или Пастуховым небреженьем, и на тех людей за такое пожарное разорение взяти пеня, что государь укажет, а истцу велети на них доправити убытки по сыску».[25]
В российском законодательстве XVII-XVIII вв. наблюдается тенденция к определенному ограничению в интересах государства прав собственников по пользованию природными объектами. Уложение 1649 г. разрешало «служилым людям» свободно пользоваться лесом для различных воинских нужд, устанавливая в то же время ответственность за порубку деревьев в помещичьих и вотчинных угодьях.[26]
Петр I ввел новые ограничения прав владельцев на леса, растущие на их землях, разрешив для государственных нужд рубить во всех лесах всякое дерево, не платя за то ничего владельцу леса.[27]Правда, Екатерина II Указом от 22 сентября 1782 г. отменила эти ограничения, предписав предоставить в полную собственность владельцев имений все леса, растущие на дачах помещиков, даже если они были ранее объявлены заповедными.
Лес ранее охранялся только лишь как имущество, дрова. Во времена правления Петра I лес являлся стратегически важным сырьем, используемым в военных, экономических и иных целях государства, в связи с чем по указу Петра I был введен запрет на вырубку леса вдоль рек (из-за удобства лесосплава).
К концу XVIII в. явно назрела необходимость обеспечить систематическую подготовку большого количества специалистов по вопросам экопользования. Поскольку экологии и, соответственно, экологов тогда еще не было, эти функции должны были взять на себя лесники и егеря. С 1803 г. главной организацией, занимавшейся лесным хозяйством, стало Практическое Лесное училище, учрежденное Александром I в Царском Селе.
В то же время принимались новые законодательные решения, направленные на охрану окружающей среды. Например, в соответствии с правовым актом «Учреждения для управления губерний» 1775 г. земский исправник обязан был наблюдать, «чтобы везде на местах и дорогах была чистота»[28]. Согласно Уложению о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., «если кто-либо построит признанные по закону вредным для чистоты воздуха или воды фабрику, мануфактуру или завод в городе или хотя и вне города, но выше онаго по течению реки или протоки, то сии заведения уничтожаются на счет виновного, и он подвергается аресту на время от семи дней до трех месяцев или денежному взысканию не свыше трехсот рублей».[29]
Помимо этого, в Уголовном уложении 1845 г. появилась статья, предусматривающая ответственность за незаконный промысел котиков и бобров. Некоторая часть норм при этом содержалась в главе «О нарушениях постановлений для обеспечения народного продовольствия» и предусматривала уголовно-правовые санкции за «безвременное и излишнее истребление служащих в пищу животных и рыбы». Преступлением объявлялось самовольное создание рыбных заводов; незаконный лов рыбы; непринятие должностными лицами («чинами полиции», сельскими начальниками) «мер по прекращению охоты и звериной и птичьей ловли в запрещенное время и в запрещенных местах», допущение торговли добытой в запрещенное время дичью. Специальная глава отводилась статьям о наказуемости нарушений правил о казенных и частных лесах: за самовольную рубку деревьев, укрывательство или покупку похищенного или самовольно срубленного другими лицами леса, за ненадлежащее выполнение обязанностей или злоупотребление ими со стороны «лесных чинов и стражи», за сопротивление названным лицам. Но такого рода составы были ориентированы скорее на защиту интересов собственности государства и частных лиц, нежели на защиту непосредственно экологической безопасности.