Для того, чтобы уничтожить этого Шмиддера! Для этого, и ни для чего больше!
Наступит один прекрасный день, когда Седрик нанесет ответный удар, что явится для этого брюхастого садиста величайшим сюрпризом. И самым страшным. Это обязательно произойдет, должно произойти. Это будет тогда, когда его отравление биранием достигнет хотя бы той стадии, которая сейчас у бедняги Дункана, что из соседней штольни, Седрик уже сейчас с восторгом представлял себе, каким будет лицо этого Шмиддера, и даже слышал, как он скулит, вымаливая у него, Седрика, пощаду, Именно ожидание мести и помогало ему выживать в этом аду.
Впрочем, можно предположить, что в его мозгу притаилась мысль о том, что подобные замыслы вынашивали уже сотни других заключенных до него, но никому из них так и не удалось осуществить задуманное. Казалось, во Вселенной существует некое железное правило, и в соответствии с ним места, подобные этому, не только обладали какой-то поистине магической притягательностью для подонков типа Шмиддера, но и ставили над ними своего ангела-хранителя, что ли.
- Ну так как, заключенный? - насмешливо протянул Шмиддер - Усвоил урок?
Урок? Какой урок? То, что никогда нельзя поворачиваться спиной ко входу в штольню, потому что из нее в любой момент может выйти садист-надзиратель, который без предупреждения огреет тебя электрохлыстом по спине?
Седрик почувствовал сильнейшее желание дать своему мучителю пинка, но лишь продолжал тяжело дышать, хотя в глазах его любой бы заметил белое пламя ненависти. Что касается Шмиддера, рука которого застыла в опасной близости от висевшего на поясе лучемета, ют только и ждал, что кто-то возьмет и сорвется, отважившись на какие-то непредсказуемые действия. Седрик определил, что у мерзавца при себе всегда было это небольшое ручное оружие, широко используемое буквально на всех спиральных ответвлениях Галактики, готовое в любой момент извергнуть смертоносные, испепеляющие лучи. Настроен лучемет был таким образом, что не испепелял человека в одну секунду, а обжигал лишь до такой степени, чтобы жертва умирала долгой и мучительной смертью.
Шмиддер стал выказывать признаки недовольства, так и не дождавшись ответа. По всей видимости, он был настроен на дискуссию, чтобы тут же в качестве неоспоримой аргументации снова пустить в ход свой хлыст. Одну-две секунды Седрику казалось, что он вот-вот ударит лишь из разочарования, но хлыст перекочевал за пояс, а Шмиддер, круто развернувшись, тяжело забухал своими коваными сапожищами прочь из штольни.
- Через четверть часа я вернусь, - угрожающим тоном пробубнил он сквозь маску, снабженную противопылевыми фильтрами. - Могу лишь надеяться, что к тому времени ты продолжишь работу В противном случае, ты знаешь, что тебе улыбается...
С этими словами он удалился.
Седрик Сайпер, опершись на колени и локти, медленно пополз к стенке штольни. С большим трудом ему удалось выпрямиться и сесть, затем, отдышавшись, он, цепляясь за торчавшие из стены камни, безуспешно попытался подняться на ноги. Последствия электрического удара лишили его координации, но он знал, что скоро это должно пройти. В конце концов, не в первый же это раз. Он уже давно познакомился с электрохлыстом. Об этом свидетельствовали рубцы на спине, которые посвященному могли рассказать о сроке его пребывания здесь не хуже, чем годичные кольца на пне о возрасте спиленного дерева.
Седрик почувствовал, как кто-то берет его за плечо и помогает встать на ноги. Повернув голову, он узнал эти словно хромированные, отдающие металлическим блеском волосы.
Шерил!
Она, как и Седрик, тоже была заключенной в этом исправительном лагере и наживала себе горб в одной из соседних штолен. Как и Седрик, она принадлежала к народу сардайкинов.