3) имеет двойственную природу: с одной стороны, включается в ту или иную часть внешней структуры акта (статью, пункт и т. д.), с другой выступает в качестве элемента внутреннего содержания акта[93].
Очевидно, здесь можно говорить не о трех, а о пяти характеристиках НПП:
государственно-властное веление;
непосредственная представленность в тексте правового акта;
первичный элемент системы законодательства;
выражение определенного правового отношения между субъектами права;
двойственная природа.
А. П. Заец, рассматривая юридическую природу НПП, акцентирует внимание на двух основных чертах:
правовом характере и
нормативности[94].
В качестве главной черты называет нормативность НПП и П. Б. Евграфов, указывая, что последняя непосредственно вытекает из нормативности государственной воли, составляющей содержание НПП[95].
Рассмотрим, что представляет собой каждый из перечисленных признаков.
1) Государственно-властное веление это один из двух основных признаков НПП. В отечественной правовой литературе понятие веление государственной власти достаточно подробно рассмотрено применительно к категории ПН. Связь ПН с государством анализируется с помощью понятий «государственно-волевой характер»[96], «государственная обязательность»[97], «государственно-властный характер»[98], «устанавливаемость государством»[99], «связь процесса формирования ПН с государственными органами»[100]. Проблема связи НПП с государством вытекает из проблемы соотношения государства и права в целом и, следовательно, не может рассматриваться с помощью одной категории приоритета[101]. Однако формальная зависимость НПП от государственных органов как на стадии создания, так и на протяжении всего времени действия очевидна. Зависимость эта проявляется в двух аспектах:
НПП устанавливаются государством;
обеспечиваются силой государства.
Следует согласиться с В. Н. Карташовым в том, что для характеристики современного права термин «государственно-властное веление» становится слишком узким. НПП содержатся в нормативных актах органов местного самоуправления, негосударственных организаций и т. п. Правильнее поэтому называть их властными велениями[102]. Использование традиционного термина «государственно-властное веление» в настоящей работе объясняется, в первую очередь, стремлением указать на то, что НПП это веления не только устанавливаемые, но и признаваемые, поддерживаемые государством, опирающиеся на его авторитет.
2) Опора на возможность государственного принуждения является одним из важнейших признаков права в целом, условием его существования и функционирования как общеобязательного регулятора поведения людей.
Однако, указывая в качестве главного признака, что НПП является велением государственной власти, мы, в первую очередь, имеем в виду его обеспеченность, гарантированность принудительной силой этой власти. Властность веления подразумевает его обязательность[103], а следовательно, защиту со стороны государства.
3) Называя в качестве признака НПП его правовой характер, А. П. Заец также подразумевает, что НПП устанавливаются государством, обеспечиваются мерами государственного воздействия и являются поэтому общеобязательными требованиями[104]. Очевидно, аналогичный смысл вкладывается в понятие «государственно-властное веление».
4) Второй определяющий признак НПП непосредственная выраженность в тексте нормативно-правового акта. М. М. Бахтин писал, что текст это первичная данность для лингвистики, филологии, литературоведения, истории, права и вообще всего гуманитарно-философского мышления, он «является той непосредственной действительностью (действительностью мысли и переживаний), из которой только и могут исходить эти дисциплины и это мышление. Где нет текста, там нет и объекта для исследования и мышления»[105]. Именно поэтому «не следует рассматривать законодательный текст как нечто сугубо формальное, чисто документальное. В законе нет ничего иного (ни большего, ни меньшего), кроме того, что выражено в тексте в словах, словесных формулировках. Только и исключительно через них закон раскрывает свое содержание, входит в общество, в жизнь людей»[106]. Образно говоря, право[107] это не мысль законодателя, это его слова.