— Ну и задачку он себе поставил! Миссис Феррис уже начали искать кошками, когда помощник шерифа нашел ее купальник в большом кармане халата. Из-за этого будет труднее ее вытащить.
* * *
Из-за его неторопливой речи я мысленно представила себе эту жуткую картину, которая на какой-то момент стала необычайно яркой. Комната куда-то далеко уплыла от меня, а в ушах появился звук, похожий на шум прибоя. Реальность возвращалась медленно. Я стояла возле него, и мы оба смотрели на озеро. Бензиновые фонари на лодках создавали яркие узоры на воде. Огни были настолько безукоризненно белыми, что казались голубоватыми. По контрасту прожекторы и керосиновые лампы выглядели оранжевыми.
Вид огней, перемещавшихся по воде, всколыхнул во мне какие-то неохотно пробуждавшиеся воспоминания. Ушло немало времени на то, чтобы придать им ясность, как будто я с усилием проворачивала ключ в ржавом замке. Потом вспомнила, и мне стало очень грустно. Когда я была маленькая, родители увезли меня на западное побережье Флориды, в крошечный рыбацкий поселок, состоящий из развалюх. В доме, где мы жили, витала какая-то тайна. Я чувствовала ее присутствие, не зная, в чем она заключается. Мне было известно только, что она скверная. Люди в соседней комнате всегда разговаривали шепотом. А однажды ночью мой отец упал замертво, и я узнала, в чем заключается тайна. Мы снимали домик в заливе, и в октябрьские ночи коммерческие рыбаки нелегально забрасывали сети в его водах. На их прочных и нескладных лодках были фонари. В ту ночь, когда умер мой отец, их было великое множество. Наверное, это была очень подходящая ночь для рыбной ловли.
Полицейский долгое время хранил молчание. Потом совершенно неожиданно проговорил:
— Знаете, миссис Хесс, я все никак не могу опомниться после этой Джуди Джоны. Наверное, сотни раз видел ее по телевизору. В свое время даже считал ее самой забавной женщиной на свете. Хотя в последнее время она почему-то не казалась такой уж забавной. Но как бы там ни было, я всегда думал, что она — здоровенная женщина. А она ненамного крупнее вас, да?
— Говорят, все выглядят крупнее, чем есть на самом деле.
— Наверное, в этом все дело. Пожалуй, сегодня ночью ей особенно не с чего было веселиться, да?
— Это уж точно.
— Меня можно было сбить с ног перышком, когда я вошел и увидел ее. Вот уж кого я меньше всего ожидал увидеть здесь, в лесах.
— Вы, случайно, не знаете, где она сейчас, мистер Малески?
— Не так давно стояла на причале в мужском пиджаке, просто смотрела. Наверное, бродит где-то на задворках.
Я подумала о Джуди. Она будет плакать не больше, чем я. Уж во всяком случае, по поводу Уилмы Феррис. У нас есть о чем поплакать, помимо этого.
— Вы бывали здесь прежде? Мне кажется, что бывали, — сказал полицейский.
— Много раз.
— Наверное, она всадила в это место уйму денег. Самое шикарное имение на много миль окрест. А возможно, и во всей стране. Знаете, я всегда считал этот дом каким-то нескладным — все это стекло и плоская крыша в местности, где выпадает снег, и эти выступающие террасы. Я имею в виду, он выглядит очень диковинно с озера, когда вы в лодке. Но когда стоишь здесь, вот так, пожалуй, такое может понравиться.
— Этим она и брала.
— Что вы имеете в виду, миссис Хесс?
— То, как люди могли пристраститься к подобным вещам, — пояснила я и про себя подумала: вот как Рэнди слишком к этому пристрастился, и то, что под влиянием этой обстановки произошло с Мэвис Докерти, в то время как Полу приходилось стоять и наблюдать, как это с ней происходит, и то, как все это впитывал в себя Гилман Хайес. Даже Стив Уинсан и Уоллас Дорн, да и я сама — все мы скакали и вертелись, словно слепые марионетки, пока Уилма Феррис поигрывала, с очевидной бесцельностью играла, нашими ниточками.