Желаю удачи. Если возникнут какие-либо вопросы, жалобы, мой кабинет для вас всегда открыт, сказал Ричард Грубер и, не переставая улыбаться, вежливо указал Герману на дверь: мол, все вопросы решены, и делать мистеру студенту в кабинете заведующего уже абсолютно нечего. Тем более, что до ланча оставалось ровно пять минут.
* * *Будь я писателем, имей литературный талант, то, пожалуй, так бы начал описание событий, сыгравших поистине роковую (в данном случае не побоюсь пафоса) роль в моей жизни.
Но мои литературные способности весьма заурядны. По образованию я философ, когда-то окончил факультет философии в Питерском университете. Поступил в аспирантуру. Но, разочаровавшись в философии, оставил незаконченной диссертацию и бросил аспирантуру. Не знал, что делать дальше. С женитьбой у меня тоже как-то не складывалось.
И вдруг выиграл в лотерею гринкарту! Практически не раздумывая, сложил вещи и уехал в Штаты.
Очутившись в Нью-Йорке, решал, какую же специальность себе выбрать. Остановил свой выбор на психотерапии.
Вот, собственно, короткая предыстория моего появления в кабинете Ричарда Грубера заведующего амбулаторной психиатрической клиникой одного госпиталя в Бруклине.
Глава 2
Для начала Сандра предложила мне ознакомиться с другими психиатрическими отделениями. Помимо амбулаторной клиники, в госпитале имелось отделение «Психиатрической скорой помощи» и психбольница, которую сами больные шутливо называли «ку-ку хауз»[1].
По словам Сандры, любому психотерапевту полезно знать, так сказать, кругообращение пациента: из «скорой» в дурдом, а потом и в амбулаторную клинику. К тому же Сандра уходила в отпуск, и она не хотела, чтобы в ее отсутствие я болтался без дела. Поэтому вначале я отправился в отделение «Психиатрической скорой».
Больных туда, как правило, доставляют в машинах «скорой», и нередко в сопровождении полиции. Не всё там так ужасно, не всё. Некоторые пациенты ведут себя тихо, смирно: лежат на кроватях или сидят в креслах в ожидании, когда их вызовет дежурный врач и решит, куда им направляться дальше.
Изредка попавших в «Психиатрическую скорую», после осмотра дежурного врача, отпускают на все четыре стороны.
Случается, что туда приходят и добровольно. Помню одного такого добровольца. Чернокожий парень атлетического телосложения пришел и признался, что его неприязнь к бывшему мужу его нынешней подруги достигла критической отметки. Желание убить превратилось для него в идею-фикс. Он легко может раздобыть пистолет. Но не хочет из-за «того придурка» садиться в тюрьму. Попросил у врачей успокоительных таблеток и чтобы его на время «закрыли».
Желваки вздувались на его скуластом, небритом лице. Меня же поразил тон его голоса ровный, почти ледяной, и очень медленный темп речи
А еще пришел, помню, тихий такой пуэрториканец лет шестидесяти. Сказал, что хочет покончить с собой, что больше не может справляться с навалившимися жизненными проблемами: постоянными увольнениями, болезнями, одиночеством. День и ночь видит перед глазами Бруклинский мост и себя, перелезающего через высокие перила. Говорил спокойно, не переставая виновато улыбаться
Но преобладающее большинство пациентов в «Психиатрическую скорую» все же доставляют в состоянии тяжелого бреда, с галлюцинациями. Удары головой о стены, вопли, попытки схватить со стола ручки и карандаши, ошибочно принятые за ножи, вмешательство госпитальной полиции с наручниками, шприцы в руках медсестер всё это будни «Психиатрической скорой», рутина
Провел я некоторое время и в психбольнице «ку-ку хауз», куда пациентов, уже облаченных в больничные халаты, переводят из «Психиатрической скорой».
Психбольница место не самое привлекательное во всех отношениях. Все окна там затянуты металлическими сетками, доступ к лифтам преграждают стальные раздвижные решетки на замках. У палат с «буйными» сидят санитары.
Жесточайший внутренний режим. Объявления в динамиках строгим голосом: всем идти на обед или к окошку за лекарствами. Больные накачаны психотропными лекарствами, не произнося ни слова, медленно передвигаются по коридорам, шаркая тапочками.
Почти все они, невзирая на свое состояние, хотят одного: поскорее оттуда вырваться.
Меня представили некоторым пациентам, сказав им, что я студент, прохожу в госпитале интернатуру. Оставшись со мной тет-а-тет, больные тут же начинали доказывать, что они абсолютно здоровы, уже вылечились, и упрашивали, чтобы я их выписал. Я пытался растолковать, что выписка не в моей компетенции, что я простой практикант. Но они либо не понимали, либо не верили, что говорю правду. Как только до них доходило, что я действительно не могу их выписать, они тут же теряли ко мне интерес.
К сожалению!!! По просьбе правообладателя доступна только ознакомительная версия...