Умылся, позавтракал и оделся в надлежащую форму для работы в ТЭЧ. Помахал маме и отправился к месту остановки машины с кунгом. Драч приехал на другой, которая ходит напрямую через лес мимо кладбища. Встретились в лаборатории и улыбнулись друг другу. И я подумал, когда Василич уйдет на пенсию, мне его будет здорово не хватать. Но об этом пока рано думать. Сперва надо полностью освоить УКАМП.
Сегодня, Николай Василич, я работаю самостоятельно. Ты газетку почитай где запутаюсь, позову.
Очень хорошо, сказал он, усевшись на табурет и привалившись спиной к двум толстым трубам, заменявшим нам батареи отопления. Глаза прикрыл, читать ничего не собирался.
Как лучше к Турченкову обращаться товарищ капитан? начальник? или Леха?
Драч открыл глаза и внимательно посмотрел на меня.
Начни с капитана он поправит.
Я так и сделал постучал в дверь к начальнику, открыл и спросил:
Товарищ капитан, разрешите позвонить диспетчеру.
Мне показалось, что Турченков очень хочет послать меня нах, но вместо этого он сказал:
Ты что, Егорыч, прикалываешься? Надо звонить заходи и звони. Мы здесь на работе, а не в учебной роте. И не надо стучать. Если я здесь буду бабу жать, то будь уверен закроюсь.
Я позвонил диспетчеру ТЭЧ.
Пожалуйста, доложите погоду.
На мое «пожалуйста» Турченков только хмыкнул.
Звонкий девичий голос в трубку рассказал мне каково атмосферное давление, влажность воздуха, направление и сила ветра.
Я вернулся в лабораторию АМП и настроил УКАМП согласно полученным данным. Проверил приборы по инструкции, внес поправки в таблицы, дал их на подпись Драчу.
Эти высотомеры с учебных мест? спросил старший прапорщик.
Наши самолеты Ту-137ш оборудованы для тренировочных полетов курсантов будущих штурманов. В салоне смонтированы учебные столы-стенды для натаскивания будущих ассов неба. Те же приборы, что на приборной доске у пилотов. Мы их тоже проверяли при регламенте самолета и писали таблицы поправок все по-взрослому.
Драч подписал.
Ну, так это, Василич, пойду и поставлю?
Для этого механики есть.
Ты уйдешь, я буду расписываться за контроль а как контролировать, если не ставил сам?
Все правильно, согласил наставник. Запомни на будущее: чем меньше трогаешь приборы с мест, тем дольше летает самолет.
Парадокс какой-то. А, Василич?
Сложив в противогазную сумку приборы, сунув в карман отвертку и гаечный ключ 8х10, отправился на самолет.
В салоне, вскрыв пайолы, лежа на брюхе, копался в электропроводке старший прапорщик Кунак (это не фамилия).
Вот и Егорыч! приветствовал он меня. Пришел отверткою греметь.
Помешаю?
Да нисколько. Все, что полезно самолету радует мое ухо.
Это как?
А знаешь ли ты, образованный инженер, что самолет имеет свойство в полете гудеть?
Работающими двигателями?
Сам по себе.
Прикалывается Не умно. Я занялся делом.
Егорыч, тебя же техником принимали Кунаку (это не фамилия) было скучно молча работать.
И что?
Ты только расписываешься, а ставят механики.
Я для практики.
А я бы на твоем месте за такую практику Холодка за пивом послал, а Альку раком поставил и на кутак.
Так и сделаю, Коля.
Кунак (это не фамилия) не любил, когда его называли по имени, фамилии или обращались по званию, и надолго умолк. Он мне при знакомстве представился так: «Головка больше, чем кулак старший прапорщик Кунак». Про «головку» это я мягко сказал, его слово было менее цензурно.
Вернувшись в лабораторию, я вновь запустил и настроил УКАМП предстояла проверка еще одной партии снятых приборов. Но никого не было и работать не хотелось. Близился обед. Заглянул Кунак (это не фамилия).
Выключай, Егорыч, свою шарманку пошли «козла» забьем.
Отказался:
Мне надо в группу вооружения.
Пошел Макарова искать. У них было две лаборатории в одной регламентировали прицелы (это, между прочим, сложное электронное оборудование в виде ну, не с чем сравнить, а размерами с тумбочку), в другой проверялись механизмы крепления и сбрасывания бомб. А еще здесь резались в карты на деньги в обеденное время с открытой дверью, в остальное ее закрывали, когда предавались азартным играм.
АОшник идет, груженый деньгами! приветствовали меня.