АОшник идет, груженый деньгами! приветствовали меня.
За столом сидели не только вооруженцы.
Пока присмотрюсь, поскромничал я.
Играли в «храп». Ставка десять копеек, правда, банки стремительно росли сказывались армейские азарт и большие зарплаты. Макаров, когда «пасовал», отвлекался на меня:
Привыкаешь, друже?
Мало-помалу.
А скажи, какими словами ты уел Карася, что он тебе сразу шестой разряд сунул?
Видно было, что Макарова это сильно заедало у него тоже шестой квалификационный разряд, но после многолетней выслуги.
Дипломом, Саня.
В разговор влез начальник группы вооружения капитан Лямин:
Учиться надо было, Егорыч, а ты с рогаткой по школе бегал.
Зато без всяких дипломов освоил прицелы не хуже тебя, взбрыкнул Макаров.
Егорыча посади в самолет, улыбнулся хитро Полий. Он лучше любого штурмана отбомбиться. Так, Саня?
Так, согласился Макаров. Главное, чтобы ты внизу бегал не промахнусь.
Старший лейтенант Данилов из группы «Самолеты и двигатели»:
Егорыч, а слабо тебе сесть на крыло, снять штаны и кому-нибудь за шиворот навалить без промаха?
Пойдем навалю.
А в полете?
Обед закончился, дверь заперли игра продолжалась. Я прозевал, когда можно было выскочить, и теперь томился, не зная как к Лямину подступиться, в кармане которого был ключ от замка.
В дверь резко постучали:
Лямин, открой Голованов!
Карты убрали, деньги смахнули, дверь отперли. Вошел офицер из эскадрильи по синему комбинезону можно было определить, что он из летного состава (у наших техничек цвет черный). Всем руки пожал, в том числе и мне.
Старший лейтенант Данилов приветствовал его такими словами:
Летчик должОн быть тупой, здоровый, беспредельно преданный Родине, бегло считать до десяти и твердо знать, что после десятки идут валет, дама, король и туз так Вован?
Точно так, Серега, согласился гость и Лямину. Привез, Андрей?
Привез, сказал начальник группы вооружения. В машине, пойдем отдам.
И присутствующим:
Так, все, расходимся, сеанс окончен пора за работу.
И ушел вместе с летчиком. Остальные прошли в курилку.
Под крылом регламентируемого самолета копошился боец срочной службы.
Кто там под плоскостью и что он там делает? решил выяснить старший лейтенант Данилов, посредством использования неподчиненного ему прапорщика группы вооружения Полякова.
Керосин в кефирную бутылку заливает, ответил Валентин Поляков, не сходя с места.
Зачем?
Наверное, горло полоскать?
Зачем?
От ангины верное средство.
А если с присадкой?
То верная смерть. Но ведь не было еще морозов вряд ли в керосине сейчас антифриз.
А откуда у него штанга (приспособление для слива топлива из бака)?
Кто-то из ваших дал.
Поляков и с места не сошел, а Данилов отправился к бойцу, чтобы выяснить, кто ему дал штангу и предупредить, чтоб написал домой прощальное письмо, если все-таки керосин с антифризом.
Швырнув «бычок» в обрез с водой, отправился я в свою группу. На моем месте сидел Драч и проверял установленные на стенд приборы.
Что же ты бросил их? упрекнул.
Обед начался. Но УКАМП я выключил.
Выключил, согласился наставник мой.
Я присел в сторонке наблюдать за его манипуляциями.
Солнце садилось, небо потемнело, яркие краски окружающих аэродром лесов потускнели, когда мы толпой шли к КПП автобата (автомобильный батальон). Рабочий день закончился еще один из общей череды. Сейчас подадут две машины с кунгами, мы загрузимся и поедем домой.
Подошел грузовик его кузов брезентом прикрыт, но не плотно: видны были ящики с чем-то там. Тормознулся, пока боец открывал ворота. Прапора в миг облепили его жадные руки торопливо шарят под брезентом кузова, как у девчонки под юбкой. Миг машина тронулась, прапора соскочили.
Что привезли? спросил не участвующий в разбое Полий Полякова.
Вот, тот показал две кафельные плитки рыжего цвета, какие обычно лепят в туалетах на стены.
Две плитки! Две плитки и такое бесстыдство у всех на глазах Я не мог понять психологию товарищей прапоров.
Оно тебе надо? спросил я Валентина.
Все верно, обычным юмором своим Полий поддержал товарища. Уходя с аэродрому, прихвати чего до дому.