У жены отвалилась челюсть. Она заморгала; на лице появилось просительное выражение: может, он шутит? Да нет, эта лысая скважина (Чудик был не по-деревенски лыс) не посмела бы так шутить. Она глупо спросила:
- Где?
Тут он невольно хмыкнул.
- Когда теряют, то, как правило...
- Ну, не-ет!! - взревела жена. - Ухмыляться ты теперь до-олго не будешь! И побежала за ухватом. - Месяцев девять, скважина!
Чудик схватил с кровати подушку - отражать удары.
Они закружились по комнате...
- Нна! Чудик!..
- Подушку-то мараешь! Самой стирать...
- Выстираю! Выстираю, лысан! А два ребра мои будут! Мои! Мои! Мои!..
- По рукам, дура!..
- Отт-теньки-коротеньки!.. От-теньки-лысанчики!..
- По рукам, чучело! Я же к брату не попаду и на бюллетень сяду! Тебе же хуже!..
- Садись!
- Тебе же хуже!
- Пускай!
- Ой!..
- Ну, будет!
- Не-ет, дай я натешусь. Дай мне душеньку отвести, скважина ты лысая...
- Ну, будет тебе!..
Жена бросила ухват, села на табурет и заплакала.
- Берегла, берегла... по копеечке откладывала... Скважина ты, скважина!.. Подавиться бы тебе этими деньгами.
- Спасибо на добром слове, - "ядовито" прошептал Чудик.
- Где был-то - может, вспомнишь? Может, заходил куда?
- Никуда не заходил...
- Может, пиво в чайной пил с алкоголиками?.. Вспомни. Может, выронил на пол?.. Бежи, они пока ишо отдадут...
- Да не заходил я в чайную!
- Да где же ты их потерять-то мог?
Чудик мрачно смотрел в пол.
- Ну выпьешь ты теперь читушечку после бани, выпьешь... Вон - сырую водичку из колодца!
- Нужна она мне, твоя читушечка. Без нее обойдусь...
- Ты у меня худой будешь!
- К брату-то я поеду?
Сняли с книжки еще пятьдесят рублей.
Чудик, убитый своим ничтожеством, которое ему разъяснила жена, ехал в поезде. Но постепенно горечь проходила.
Мелькали за окном леса, перелески, деревеньки... Входили и выходили разные люди, рассказывались разные истории...
Чудик тоже одну рассказал какому-то интеллигентному товарищу, когда стояли в тамбуре, курили.
- У нас в соседней деревне один дурак тоже... Схватил головешку - и за матерью. Пьяный. Она бежит от него и кричит: "Руки, кричит, руки-то не обожги, сынок!" О нем же и заботится. А он прет, пьяная харя. На мать. Представляете, каким надо быть грубым, бестактным...
- Сами придумали? - строго спросил интеллигентный товарищ, глядя на Чудика поверх очков.
- Зачем? - не понял тот. - У нас, за рекой, деревня Раменское...
Интеллигентный товарищ отвернулся к окну и больше не говорил.
После поезда Чудику надо было еще лететь местным самолетом. Он когда-то летал разок. Давно. Садился в самолет не без робости.
- В нем ничего не испортится? - спросил стюардессу.
- Что в нем испортится?
- Мало ли... Тут, наверно, тьпц пять разных болтиков. Сорвется у одного резьба - и с приветом. Сколько обычно собирают от человека? Килограмма два-три?..
- Не болтайте. Взлетели.
Рядом с Чудиком сидел толстый гражданин с газетой. Чудик попытался говорить с ним.
- А завтрак зажилили, - сказал он.
- Мм?
- В самолетах же кормят.
Толстый промолчал на это.
Чудик стал смотреть вниз.
Горы облаков внизу.
- Вот интересно, - снова заговорил Чудик, - под нами километров пять, так? А я - хоть бы хны. Не удивляюсь. И счас в уме отмерял от своего дома пять километров, поставил на попа - это ж до пасеки будет!
Самолет тряхнуло.
- Вот человек!.. Придумал же, - еще сказал он соседу. Тот посмотрел на него, опять ничего не сказал, зашуршал газетой.
- Пристегнитесь ремнями! - сказала миловидная молодая женщина. - Идем на посадку.
Чудик послушно застегнул ремень. А сосед - ноль внимания. Чудик осторожно тронул его:
- Велят ремень застегнуть.
- Ничего, - сказал сосед. Отложил газету, откинулся на спинку сиденья и сказал, словно вспоминая что-то: - Дети - цветы жизни, их надо сажать головками вниз.