Но сарказм, видимо, комиссар вообще не улавливал.
– Так, ни о чем. Отчего же он умер?
Бейли снова повернулся к окну.
– Он умер оттого, что у него оторвало грудь. Кто-то расправился с ним при помощи бластера.
Бейли окаменел.
– Вы о чем говорите? – воскликнул он, не оборачиваясь.
– Я говорю об убийстве, – негромко сказал комиссар. – Вы сыщик и знаете, что такое убийство.
Только теперь Бейли смог повернуться:
– Но ведь убит космонит! Три дня назад, говорите?
– Да.
– Кто это сделал? Как?
– Космониты говорят, что убийца – землянин.
– Не может быть.
– Отчего же? Вам космониты не нравятся. Мне тоже. Да какому землянину они нравятся? Кто-то немного переборщил в своей ненависти к ним, вот и все.
– Все это так, но…
– На фабриках Лос-Анджелеса были пожары. В Берлине громили роботов. По Шанхаю прокалилась волна беспорядков.
– И что же?
– Все это свидетельствует о растущем недовольстве. Может быть, даже о существовании какой-нибудь организации.
– Я вас не понимаю, комиссар. Уж не проверяете ли вы меня?
– Что?
Во взгляде комиссара отразилось искреннее недоумение.
Пристально глядя в лицо босса, Бейли сказал:
– Три дня назад убили космонита. В Космотауне считают, что убийца – землянин. И до сих пор все тихо. Верно? – Пальцы Бейли пробежались по столу. – Комиссар, но это же невероятно. Думаю, если бы что-либо подобное действительно произошло, Нью-Йорк давно бы стерли с лица Земли.
– Не так-то все просто. – Комиссар покачал головой, – Послушайте, Лайдж, меня не было здесь три дня. Я встречался с мэром. Я был в Космотауне. Вылетал в Вашингтон для разговора во Всепланетном бюро расследований.
– Да? И что говорят всепланетчики?
– Говорят, что расхлебывать эту кашу придется нам. Преступление совершено в пределах Города. Космотаун находится под юрисдикцией Нью-Йорка.
– Обладая, однако, экстерриториальными правами.
– Знаю. К этому я сейчас и подхожу. Комиссар опустил глаза под твердым взглядом Бейли. Казалось, его вдруг разжаловали, и он вел себя так, будто был просто-напросто напарником Бейли.
– Космониты сами могут вести расследование, – заметил тот.
– Погодите, Лайдж, – в голосе комиссара послышались умоляющие нотки. – Не напирайте на меня. Я хотел бы обсудить это с вами, как с другом. Поймите мое положение. Я был там, когда это произошло. У меня была назначена с ним встреча. С Роджем Наменну Сартоном…
– С жертвой?
– С жертвой, – простонал комиссар, – Еще каких-нибудь пять минут, и я лично обнаружил бы труп. Какой бы это был ужас! И без того все было чудовищно, просто чудовищно. Меня встретили космониты и сообщили о происшедшем. С этого и начался мой трехдневный кошмар. Я уж не говорю о том, что у меня перед глазами все расплывалось, так как совершенно не было времени заменить очки. Ну да хоть это-то больше не повторится: я заказал себе сразу три пары.
Бейли живо представил себе, как все было. Вот к комиссару приближаются высокие белокурые космониты и со свойственным им хладнокровием, без всяких прикрас выкладывают ему новости. Джулиус снимает очки и начинает их протирать. Потрясенный случившимся, он конечно же роняет их и беспомощно смотрит на разлетевшиеся осколки. Его мягкие полные губы подрагивают. Бейли был абсолютно уверен, что по меньшей мере пять минут комиссар гораздо больше был обеспокоен утратой очков, чем убийством. Комиссар продолжал говорить.
– Чертовское положение. Как вы говорите, космониты обладают экстерриториальными правами. Они вполне могут настоять на проведении собственного расследования и сообщить своим правительствам все, что пожелают. Внешние Миры могут воспользоваться этим, чтобы потребовать с нас непомерную компенсацию. Вы прекрасно знаете, какую реакцию это вызовет у населения.