Андрей, надо подняться выше, едва ворочая языком, сказал Игорь. Можешь ползти?
Измученные люди проползли ещё немного вверх и оба просто-напросто уснули на песке. Сколько прошло времени сказать трудно. Первым проснулся Игорь. Физически более здоровый, он открыл глаза от того, что вода стала заливать ноги начинался прилив. Игорь принялся тормошить товарища.
Андрей вставай, прилив начинается, надо уходить отсюда.
Андрей открыл глаза.
Как ты себя чувствуешь? спросил Игорь.
Голова болит, слабым голосом ответил Андрей, и пить хочется.
Игорь посмотрел на его рану, на голове. Она была неглубокой, кровь запеклась на волосах.
Давай немного пройдём, он поднялся с песка и помог подняться товарищу. Поддерживая друг друга, моряки побрели вверх, где после песка начиналась трава, кусты и росли высоченные пальмы с кокосовыми орехами. Отсюда открывался удивительно красивый вид. Светлая голубизна воды, переходящая то здесь, то там в тёмно-синюю, чудесно сочеталась с бескрайним простором неба, то же голубого. На нём, словно маленький росчерк, в одном только месте были белые узкие облачка. На пляже из белого-белого песка, росли наклонённые в сторону океана, огромные пальмы. Чуть ниже их крон росли, какие то причудливо-густые деревца, с ярко зелёными, круглыми листьями. Вода возле самого берега, у белого песка, была прозрачной и светлой. Затем её цвет становился голубым с тёмно-синими пятнышками, там, где было более глубоко. Затем шёл коралловый риф с камнями. Ещё дальше вода в океане становилась тёмно-синей.
Так же как и вода переливалось голубыми, белыми и синими красками небо. Однако обессилевшим, чудом оставшимся в живых людям было не до этой красоты. Возле крайней из пальм они остановились.
Подожди, давай отдохнём, попросил Андрей. Игорь помог товарищу сесть на песок.
Пить охота, почти прошептал ослабевший Андрей.
Игорь оглянулся вокруг, как же помочь товарищу? Взгляд его упал на кокосовые орехи, в изобилии валяющиеся на берегу. Видимо, после ночного шторма они нападали с пальм. Орехи были очень крупные и разных цветов. Здесь были и тёмно-коричневые, и с желтизной, и совсем зелёные орехи. Много орехов плавали в океанской воде у берега. Раньше Игорь никогда не сталкивался с этими орехами, так уж случилось в жизни. В Советском Союзе кокосовые орехи практически не продавались, Но из книг он знал, что там внутри должно находиться что-то вроде молока.
Первый коричневый кокос он неудачно расколол камнем, да так что, из имеющегося молока остался вообще какой-то глоток. Да и молока там фактически не оказалось одна какая-то белая хрень наподобие крутой манной каши. Второй орех вообще оказался почему-то без молока. Тогда он взял третий, зелёный и отколол у него приблизительно третью часть ореха. Наконец-то удача ему улыбнулась. В скорлупе было молоко, бело-розового цвета.
Давай, пей, протянул он другу скорлупу. Помогая, поддержал орех, пока тот пил.
Посиди здесь, Андрюха, я поищу воду, сказал Игорь.
Он взял пустую скорлупу кокоса, повернулся и пошёл вглубь зарослей, наискосок вдоль берега. Идти голому было не комфортно и стыдно, несмотря на то, что они, может быть, были единственные люди на этой суше. Заросли оказались не так уж густыми и плотными, пройти можно было легко, солнце достаточно проникало здесь повсюду. Несмотря на своё бедственное положение, Игорь, впервые попавший на тропический остров, с удивлением смотрел на огромные листья высоких пальм, шуршащие при дуновении ветерка, на кругленькие, толстенькие, просто восковые листья на небольшом кустарнике с плодами, напоминающими лимон. На красивые, мелкие розовые цветки на вьющемся кусте, пахнущие ванилью. Кое-где из земли вылезли, словно заострённые палки зелёные, совершенно без листьев растения высотой метра полтора. Может это были молодые пальмы он не знал. Слышались крики тропических птиц, Два здоровенных, почти с курицу, разноцветных попугая громко хлопая крыльями, вылетели из кустов. Встретившиеся вдруг колючки и лианы больно расцарапали кожу. Возле одной из пальм, Игорь остановился. Её ствол был совершенно лохматый, словно обмотаный мочалкой. Игорь начал сдирать эту мочалку, которая на удивление легко отделялась от ствола. Из этой «мочалки» он соорудил себе подобие набедренной повязки дикаря. Ему сразу стало легче и привычнее. Дальше он зашагал веселее.