Новый президент гайки закручивает, не увидев на лице деда радости, сконфуженно заговорил Арса. Горячие времена наступают. Но-о-о Мы конечно же не собираемся сидеть сложа руки
Алихан не понял, что собирался сказать, но не договорил внук. Он давно перестал понимать его, с тех самых пор, когда Арса связал себя с шайтанами. Он не понимал, за что они «борются» с великим государством и какую «независимость» хотят получить. И его перестало интересовать, что происходит где-то там, вдали от дома и пастбища, где пасутся козы и овцы.
Ты что, пришёл прятаться? спросил он у внука напрямик. Вижу, ты надолго явился. Но даром есть мой хлеб не позволю. Будешь овец пасти или ступай к своим шайтанам подальше в горы!
Юноша недовольно поморщился. Однако он хорошо знал деда, его крутой нрав и упёртость.
Буду делать всё, что велишь, вздохнул он. Но я хочу сказать кое-что
Старик удивлённо вскинул брови.
Завтра придут ещё пятеро, конфузясь и уводя глаза в сторону, выложил внук. Но мы не будем здесь долго засиживаться. Два-три дня и уйдём.
Алихан долго молчал, обдумывая услышанное. Слова Арсы не удивили его. Юноша уже много раз приводил в его дом своих друзей, и он был вынужден принимать их. Чеченцы народ гостеприимный и не выгоняют за ворота гостей, кем бы они ни были. Узнав от внука, кто заявится «погостить» в его дом, Алихан лишь неодобрительно покачал головой, но не сказал ни слова. «Да, видно, совсем плохие времена сменили хорошие, с тоской подумал он. Я вынужден укрывать у себя шайтанов и мириться с их присутствием. А куда деваться? Не я их зазываю в свой дом, а внук приводит»
Идём в дом, холодно сказал он. Не был бы ты сыном моей дочери, то ни тебя, ни твоих шайтанов я бы на порог не пустил.
В гостиной они уселись за стол напротив друг друга.
Ты есть хочешь? спросил Алихан, смягчившись при виде смертельно уставшего лица внука.
Очень хочу, оживился Арса, уловив в голосе деда приветливые нотки. Не успел даже кусочка хлеба съесть, вот как торопился. Я был на рынке, когда в посёлок федералы приехали. Иду домой, а навстречу сосед. «Федералы тебя ищут, Арса», сказал он. И мне сразу стало всё ясно. Домой я не пошёл и кинулся к друзьям, чтобы предупредить тех, кого ещё не схватили
Сынок, чем тебя покормить? поинтересовалась хлопотавшая у кухонного стола Лиза.
Съем всё, что подашь! заулыбался голодный юноша. У меня всё бурлит внутри. Я готов съесть всё, что
Быстрее корми его, Лиза, ухмыльнулся Алихан. А то ещё, чего доброго, нечистый заберёт его душу прямо сейчас.
«Птенец желторотый, подумал он, глядя на внука. Ростом выше меня вымахал, и силой Аллах не обделил. А вот в голове ветер гуляет. Вместо усов и бороды пушок. Такие вот и попадают легко в сети шайтанов»
Лиза поставила на стол чашку с нарезанным большими кусками сыром, а из чугунка достала кусок варёной баранины.
Кушай, Арса, сказала она, ставя всё это перед сыном.
Проголодавшийся юноша набросился на еду с жадностью изголодавшегося хищника, и в голову наблюдавшего за ним Алихана пришла, как ему показалось, своевременная и удачная мысль.
Ешь и поспи, сказал он, вставая. А ночью будешь сидеть с ружьём за сараем. Волк повадился к нам ходить, вот ты и убьёшь его, чтобы неповадно было
2
Ближе к вечеру над горами показались вертолёты. В этом не было ничего удивительного. За время так называемого «наведения конституционного порядка», перешедшего в долгую кровопролитную войну, самолёты и вертолёты Российских Вооружённых сил часто летали над горами и бомбили их с целью уничтожения прятавшихся там боевиков.
Вертолёты приближались и уже скоро загудели над домом.
Сейчас начнётся ухмыльнулся Арса, выходя во двор вместе с дедом и матерью.
Что начнётся? не поняла Лиза.
Бомбить горы начнут, пояснил сын.
О Всевышний, а в нас они бомбы бросать не будут? в голосе Лизы послышался страх, но Арса не придал этому значения и с неуместным восторгом воскликнул:
Пусть бомбят, там никого нет! Наши отряды знают, где прятаться, и русские только зря потратят бомбы, сбрасывая их на пустой лес!
Как только началась бомбёжка, Алихан зябко поёжился:
Идёмте в дом, становится холодно
Бомбили далеко, но всякий раз дом вздрагивал от взрывов, а на кухонном столе подпрыгивала и гремела посуда.