Смирнов Алексей
Алексей Смирнов
Cват
Штах, полулежа в рабочем кресле, слушал жалобы коллеги - высокой размалеванной особы в очках.
- Что у меня за судьба, - сетовала особа. - Один - моральный урод, другой - импотент. Страшное невезенье!
Штах отхлебнул кофе.
- Ты по знаку - кто? - осведомился он.
- Овен.
- Не знаю, - подумав, решительно хмыкнул Штах.
- А по году - Змея.
- Я - Дракон, - скромно сообщил Штах, опуская глаза.
Его признание не возбудило интереса.
- Ты только глянь, - особа - кстати, звали ее Маргаритой - принялась листать дешевую, рассыпавшуюся в руках книжку. - Год 93-й. У Змеи - все плохо. 94-й - тоже все плохо. 95-й - опять все плохо. В 96-м, правда, немножко лучше... в 97-м - снова плохо! - Маргарита рассмеялась беспомощным, заливистым смехом. Штаху нравилось, когда она смеялась, это почему-то прибавляло ему уверенности в себе.
- А Дракон? - спросил Штах.
Маргарита ненадолго умолкла и стала читать.
- У Дракона все прекрасно! - снова захихикала она. Вообще, ей ничего не стоило рассмеяться, веселье лилось из нее как из дырявой посуды. - Ну почему так? - и Маргарита безнадежно потянулась за спичками.
Штах задумчиво смотрел перед собой, жуя губами. Беседа затрагивала близкие и понятные ему темы, и это Штаху тоже нравилось. В голове неторопливо прохаживались немногочисленные, приличествующие теме мысли.
- Такая, видно, у меня судьба, - повторила Маргарита, поспешно затягиваясь дымом.
Штах стрельнул в ее сторону глазами. "В принципе, конечно, можно оказать первую помощь, - подумал он лениво. - Особых усилий прикладывать не придется. Впрочем, все равно морока. Годы уже не те!"
- Ну посоветуй что-нибудь, ты же у нас умный! - канючила Маргарита, веселясь на одном слове и печалясь на следующем.
Штах вдруг радостно выпрямился в кресле.
- Есть у меня человек, - протянул он глубокомысленно и, как бы лукавя, прищурился. На душе сделалось легко: Штах нашел себе дело. Появилась возможность развлечься.
К тридцати годам Штаху было известно, что люди с возрастом склонны умнеть. Он считал, что процесс этот протекает автоматически, сам по себе, и исключением из правила себе ни в коем случае не казался. Мысль, рождение которой он только что возвестил, бродила в нем уж с самого начала беседы, но в какой-то миг все надуманные преграды рухнули, и Штах увидел, что в осуществлении его замысла нет ничего невозможного.
Маргарита прижала руку к сердцу.
- Он хоть не моральный урод? А то мне заранее страшно!
- М-м... - Штах изобразил сомнение: вытаращил глаза и пожал плечами.
- Не надо тогда, - отказалась Маргарита. Штах устыдился: думать он мог все, что угодно, но откровенно чернить друга за глаза ему не хотелось.
- Да нет, не совсем, - сказал он утешающе. - Но, конечно, не подарок. И точно не импотент, - воодушевляясь любимым предметом, Штах даже вскочил на ноги и начал, сутулясь, ходить из угла в угол и жестикулировать. - Здесь ты можешь не бояться! что-что, а с этим - будь спокойна!
- А зовут его как? - спросила Маргарита.
- Павлом его зовут.
- А фамилия?
- Икроногов, - сказал Штах виновато и стал ждать, когда у Маргариты закончится истерика.
- Впрочем, я все равно фамилию менять не хотела, - призналась, переварив смешинку и отдышавшись, Маргарита. - Квартира-то хоть у него есть?
Штах чуть не задохнулся. Была ли у Икроногова квартира!
- Да у него и нет больше ничего, кроме квартиры!
- Как это? - ужаснулась Маргарита.
- Ну, кое-что есть, разумеется, я же говорил, что он не импотент, поправился Штах.
- Всего лишь кое-что? - смеялась невеста.
- На лекции уверяли, что пяти сантиметров достаточно, - заявил Штах авторитетно, рассчитывая удивить собеседницу парадоксом и вести рискованные разговоры дальше.