На всякий случай тоже оглядев вагон, я повернулась к окошку, пытаясь успокоить себя, что чувство слежки и пристального взгляда, которые я испытываю сейчас на себе всего лишь результат страха. Мне кажется, верно? Кому мы нужны?
А потом я заметила в окне ворона. В окне метро! В тоннеле было темно, но птицу было видно хорошо, у него даже глаза блестели! Они, разве, летают с такой скоростью? Но этот малый несётся, не отставая от электрички, да ещё иногда и голову в мою сторону поворачивает! Но этого же не может быть, верно? Откуда в тоннеле ворону взяться? Значит снова кажется.
На несколько секунд отвернувшись, я вновь глянула в окно, но теперь увидела только темноту. И правда привиделось. А я этих птиц люблю, у меня в детстве был ворон, я звала его Кеша. Он долго был моим питомцем, а окружающие не понимали, почему я к нему так привязана, и почему бы мне не завести вместо него собачку, к примеру. А мне не нужен был другой, эта птица понимала меня! Кеша сам прилетел ко мне, сначала следил за мной с подоконника, потом позволил себя погладить, и вскоре мы и вовсе не расставались. А потом Кеша в один миг исчез, словно его и не было. Просто улетел и больше не вернулся. Я тогда только с Ванькой начала встречаться, мы его вместе даже искали по деревне, но Кеша так больше и не появился.
Вздохнув, я всю оставшуюся дорогу мечтала о том, что ворон мне не привиделся, что это и был Кеша, который смог преодолеть такое большое расстояние и отыскал меня в огромной столице. И плевать, что я даже не знаю, сколько моему ворону было лет, ведь Кеша появился в моей жизни так же внезапно, как потом и исчез, появился уже взрослым вороном, а эти птицы живут всего двадцать-тридцать лет. Мой ворон прилетел ко мне в мои шесть, улетел, когда мне было четырнадцать, с тех пор прошло ещё восемь, и вот я снова вижу прекрасного ворона Конечно, это не Кеша, но меня так согрела мысль, что он мог быть рядом.
Дома Ник первым делом бросился считать «прибыль», я же просто сидела рядом, наблюдая, как брат копается в мелочи, откладывая из футляра бумажные купюры.
Неплохо для первого раза! сделал он вывод, разбирая деньги.
И последнего, строго напомнила я.
Ой, угомонись! отмахнулся Ник. Опупеть смотри! он вытащил из футляра пятитысячную купюру и стал трясти ею перед моим удивлённым лицом.
Да ладно? не поверила я. Фальшивка, наверно.
Сама ты фальшивка! счастливо отозвался брат, разглядывая купюру на свету. Настоящая! Охренеть!
Да ну, всё не верила я. Нет, мы, конечно, выступили отлично, но не до такой же степени!
Последний раз, говоришь? усмехнулся Ник, видя мои сомнения на этот счёт.
Я подумаю, улыбнулась я. Чёрт, а ведь неплохая прибыль
ГЛАВА 2
Следующим днём была суббота мой законный выходной. Я занялась домашними делами, а Ник умчался на работу, предупредив меня, что вечером мы снова едем на «шабашку». Ну, а я пока так и не решила, что делать. С одной стороны, после слов брата о том, что нужно будет кому-то платить, нарываться не хотелось. С другой же стороны, меня грела эта купюра, которая чудом оказалась в нашем футляре, и покоя не давала мысль о том, что если пять тысяч к нам попали не случайно, то щедрый слушатель снова может появиться на нашем концерте.
Конечно, скорее всего, два раза подряд такое чудо вряд ли случится, но моя надежда совсем не хотела умирать. В конце концов, не этот придёт, так другой. А вот вдруг?
В общем, до прихода брата я так и не смогла определиться, а он моего решения больше и не спрашивал, быстро поужинал и стал собираться. Да ещё был такой таинственный, странно-возбуждённый, что мне даже страшно стало. Потому что обычно Ник так выглядит, когда его голову посетила очередная «гениальная» идея. Ну, или он снова влюбился. Этот вариант был менее опасен, брат у меня тот ещё бабник, но каждый раз уверяет меня, что именно сейчас влюбился по-настоящему. Так что пусть он лучше снова потерял голову от любви, чем что-то другое.
Решив, что лучше пока мне не стоит спрашивать Никиту о причинах его таинственной морды лица, чтобы не портить себе настрой перед выступлением, я твёрдо молчала до самой электрички. Но Ник прямо выпрашивал, сверкая в мою сторону глазами, чтобы я поинтересовалась, и я, разумеется, не выдержала.
Выкладывай! решительно выдохнула я, когда электричка стала уносить нас в сторону Комсомольской-кольцевой.