Просто задарма выпить, закусить и еще раз подвергнуть проверке то тонкое чувство, какое называлось интуицией. Даже опасная близость лейтенанта Челси с его закаленными кавалеристами не повлияла на планы кровожадного головореза.
Глава 2
Номер иностранцев был богато обставлен красивой мебелью и устлан мягкими коврами. На стенах висели картины известных художников в золоченых рамах, высокие окна скрывали длинные бархатные шторы. И среди этого изысканного европейского великолепия, как нечто совершенно дикое и неуместное, обреталось длинноволосое меднокожее существо. Со связанными за спиной руками, опустив голову на грудь, в углу комнаты сидел индеец кайова, тянувший какую-то нудную мелодию.
— Тот самый конокрад? — спросил Ривердейл у мексиканцев, осмотрев номер и бросив беглый взгляд на краснокожего.
Мексиканка кивнула.
— Сегодняшней ночью в налете на конюшню Смита индейцев было трое. Двоих убили, а этого удалось заарканить
— Постойте, сеньорита, — перебил Ривердейл, вглядываясь в индейца. — Похоже, я знаю его. — Он присел на корточки перед краснокожим и поднял ему голову. — Ну, так и есть… Гайетайгуа, Гуи Гуадал, — сказал он кайова на ею родном наречии. — Привет, Красный Волк.
Индеец исподлобья взглянул на бывшего пленника и молча, с бесстрастным выражением на лице, отвернул голову.
— Это военный вождь кайова, — проговорил Ривердейл, поднимаясь на ноги. — Дальний родственник великого Дохасана — Маленького Утеса.
— В самом деле?! — воскликнула девушка. — Значит, он стоящий человек в племени?
— Что-то в этом роде, — ответил Ривердейл. — Он — Ондейгупа. Это вторая по значимости каста у кайова.
— Хорошо, — удовлетворенно произнесла мексиканка. — Индеец будет нам нужен… Луис, будь любезен, открой окно. Здесь так душно.
Когда мексиканец справился с поручением, девушка представилась:
— Давайте познакомимся поближе. Я — Кончита Нарваэс, родом из Соноры. Моего жениха зовут Луис Дельгадо.
Пожав руки мексиканцам, Ривердейл сказал:
— Майлс Ривердейл, из Иллинойса… А я-то думал, что вы брат и сестра.
Сейчас у него где-то глубоко внутри шевельнулось нечто очень похожее на зависть. И, наверное, это было понятно. Своей экзотической яркой красотой Кончита Нарваэс могла затуманить голову любому представителю сильного пола.
— Американцам почему-то всегда кажется, что мексиканцы похожи друг на друга, — улыбнулась девушка. — А ведь это совсем не так. Взгляните на Луиса: у него серые глаза, тонкие губы, каштановые волосы.
Ривердейл оглядел мексиканцев более основательно.
— Кажется, вы правы, сеньорита, — развел руками он. — Американцы — невнимательные люди… Ну что ж, перейдем к делу. Я готов выслушать вас.
— Да, конечно, мистер Ривердейл, — спохватилась девушка. Усадив мужчин в кресла, Кончита Нарваэс осталась стоять на ногах, нервно поглаживая руки.
— Я из богатой семьи, мистер Ривердейл, — начала она прямо. — Мои корни уходят в эпоху Конкисты. Но только что, в этом салуне, я сняла последнюю бывшую при мне драгоценность. Все остальное богатство — золото, брильянты и дорогие украшения — лежат сейчас в горах Уичита. — Она покачала головой и зашагала туда-сюда по комнате. — Наши беды начались в Соноре. Как я уже говорила, моя семья была на виду в Мексике. За нами числились многие рудники и шахты, мы владели богатой землей. Однако в последнее время политическая нестабильность на руку лишь тем, кто зарится на чужое. Очередные волнения в Соноре, в конце концов, заставили нас спешно покинуть Родину и искать убежище здесь, в Штатах.
У меня есть старшая сестра, Долорес. Она вышла замуж за американского полковника и уже давно живет в Сент-Луисе. Мы — я, мой отец, Луис и наш верный слуга Мигуэль оставили Мексику, держа направление на Сент-Луис.