Не соль, но смысла жизни, пробужденье
Её в себе. Ужель разбужен? Стих
Не дождь, но ветер. След пощёчин влажных,
И озарений, мимолётных, важных,
Которых так немного, что не счесть,
Но им нести одну, благую, весть
В кафтане осени
Так, день за днём, листочек за истома,
Тома раздумий, точки, календарь, -
Всё попусту, и здания пустого
Шаги пощёчиной, подножкой, пыли марь:
Никем иным нетронуто пространство,
Пройти вперёд иль в сторону ступить:
То выбор и его непостоянство,
Попытка вспомнить или позабыть.
Всё тщетно. Тщиться тщательно трещотка
Обломанного ясеня в тиши.
Таится гриб, и тихою походкой
Зима в кафтане осени спешит
Взгляд
Каков он, взгляд из леса? Вне оков,
Рассудка, мнений прочих, что непрочны.
К дыханию и звуку тех шагов,
Что нарушают мир, покой. Порочный
Один лишь взгляд, куда там, мнут пути
И гнут главы цветов, и трав, а ветки
Ломают, опасаясь не найти
Назад дороги. Делают пометки
Чтоб никогда, на выстрел, на просвет
И леса взгляд прикрыт, в притворной дрёме.
Для них, таких, на свете жизни нет.
Лишь только так, в холодном, пыльном доме.
Войлок неба
Войлок неба. Гуще тучи.
Просто. Так ли? Показалось
Ты себя утешь, не мучай.
То случайное сказалось
Слово, в ритме звука словно
То, о чём давно забылось,
Но напомнит это снова,
Что сбылось. Отдай на милость
Ветру утреннему травы
И лесов густые косы.
В чём неправедны дубравы?
Там ответы на вопросы?
В тишине, по капле гладкой
Проступают смолы слёзы?
Смысл сомнителен разгадки.
Жизнь бывает несерьёзной.
Только то, что после важно.
И платок в кармане влажный.
Вороний праздник
4
Туманом листьев брови хмурит лес.
И патокой глядятся предрассветной
Пруды. Дубовый скрип сухих колес,
Пыль приминая, плачут незаметно.
Но дёгтем ли? Берёз весенним соком?
Да, подглядевший это ненароком,
Будь незаметен. Слёзы сердце ранят,
И нет нужды, причина кто той ране.
Щепоть сосны туга со сна. Три пальца
В пыльце того, что совершиться вновь.
Принявши посторонний образ, тальца5,
Не разогнать холодной скукой кровь
Не разогнаться. Краток тот разбег.
Ты предсказуем, слаб, ты человек.
И век живёшь как будто бы века.
Ты в этом прав, а если нет слегка
Весеннее
Ветер взвыл, провожая метель. Ранил вены,
В горе рвал свой свалявшийся паклей парик.
Мир округ, как вскипевшего амбера пена,
Обронённая ветром волторна. Та в крик,
И в каприз, и скандал, в слёзы снова и внове6
Позабытому быть А последний вагон,
Тот уже, словно пьяный матрос в полуслове
От штормов, о которых не треплется он,
Скользкой палубы скос, и нахмуреный лоб океана
И, раздавлен орехом тот долбленный чёлн.
Где ли выпитый спирт, на помин, пол стакана
И веселия для половину ещё.
Но я издавна трезв. Не ищу возлияниям повод.
Он же словно намёк. Не избитых подставленных щёк
И пощёчин минуя ожоги. Как довод,
Как отключенный милым обратный отсчёт.
Пусть же! Замерло всё. Невесомое мерьте!
У порога весны, откровенности, сна
Ненавижу укоры. Подобные смерти.
Но зеркальна поверхность воды. Ото дна
Оттолкнулся. И в клочья. И вдоха веселье.
Так и мир. От зимы. Возвращенье. Весенний.
Ненадёжность надежд, и отсрочки. Без срока
На хвосте неразборчивой птицы сороки.
Видение
Спешно спешится неспешный
Как потешить и кого?
Дан ли повод в прошлом вешний,
Дан ли повод в руки? Го!7
Затравили псами зайцев.
Смят косой. Не то медведь.
Он не даст. Откусит пальцы
И почнёт над тем реветь
Только толку? Толик рвенья
Заподозренных, в рванье.
Вдох, волненье, вдохновенье
Крылья бабочки на мне
Оставляют перламутра -
Утра брызги С добрым утром!
То был сон? Кошмар? Едва ли
Пух ли, снег ли, валит валит
Вот, люди
Снегами сеет неба решето,
Усталости не ведая. Кто знает,
Что лета печь испечь готова то,
Чего ещё сама не понимает.
Мука бела, округи даль кругла