И пришёл великан. Часть 2 - Мария Костылева

И пришёл великан

Часть 2

Мария Костылева

© Мария Костылева, 2019

Пролог

Чуткий слух Агарты уловил звук шагов. Шорох земляной пыли, хруст старой хвои под чьими-то ногами

Агарта улыбнулась. Человек. Шёл-шёл человек через лес Черевеск

Она всегда радовалась, когда к её дому приходили люди. Впрочем, сама леснитка не стала бы использовать в данном случае слово «радость». То чувство, которое её охватывало в эти мгновения, Агарта называла предвкушением правды или предвкушением справедливости. Когда она ощущала, как кто-то подходит к крыльцу её дома, она упивалась знанием о том, что совсем скоро мир станет чуточку правильнее. Совсем скоро из-под пласта лжи и лицемерия освободится очередная истина. И всё это  с её, Агарты, помощью.

Чего Агарта точно никогда не испытывала в такие моменты  это страха. Она знала, что на её стороне и дом, и весь лес, и что они защитят её, если понадобится. Она не боялась даже тогда, когда была уверена, что гость с порога бросится на неё с кинжалом  а такие тоже захаживали

Тот, кто оказался у её дома в тот вечер, был другого сорта. Вежливый. Постучал, дверь приоткрыл тихонько, впуская в натопленное избяное нутро дыхание зябкой летней ночи  и только потом вошёл.

Молодой, медноволосый, кудрявый. Волосы длинные, закрывают уши. Куртка из мягкой светлой кожи, большой заплечный мешок, на поясе  меч. Вполне себе богатырь, даже ростом вышел.

В Черевеск обыкновенно приходило три типа людей. Первые  те, кому нечего терять. Вторые  сумасшедшие. Третьи  дураки.

Этот был из третьих. Сияющие глаза, улыбка  вроде бы дань всё той же вежливости, а видно, с какой лёгкостью она появилась на губах. Те, кому нечего терять, приходят обычно с потухшим взором и никогда не улыбаются. Сумасшедших тоже сразу можно отличить. А дураки  это обычно нормальные, весёлые, общительные люди. Только без мозгов, иначе никогда бы не сунулись в Черевеск.

Бывали, конечно, исключения  самые интересные экземпляры. Жаль, что богатырь к таким не относился.

 Ну, здравствуй, гость.  Агарта не сдержала усмешки.  Зачем пожаловал?

 Здравствуй, хозяюшка.  Улыбка парня стала ещё шире.  Увидел огонёк, решил на него пойти. Подумал, если огонь  значит, люди. Если люди  значит, будет мне до Перевлата хорошая компания. А подойдя ближе, я понял, что огонёк этот в окне твоей избы был. Но всё равно счёл нужным повидаться: если человек в одиночестве в лесной чаще живёт, значит, наверное, счастлив будет увидеть другого человека.

«О, я счастлива»,  подумала леснитка.

 Ты идёшь в Перевлат?  Она задумчиво покрутила кончик тёмной косы, свесившийся через плечо.

 Да, у меня там дела,  загадочно ответил дурак, напустив на себя важный вид.

 Сократить дорогу, значит, удумал  Агарта понимающе кивнула головой.  Река, значит, не понравилась.

 По реке  три луны пути, если по воде плыть, по берегу  и того дольше. А по лесу, пешком  не больше двадцати дней.

 Это кто тебе сказал?  удивилась леснитка.

 Да С приятелем как-то раз по карте вычислили. Мой старик был охотник, всё здесь исходил, и карту нарисовал подробную.

 Но двадцать дней  всё равно много, если путешествуешь по лесу. Особенно, в одиночку.

Дурак только отмахнулся:

 Мне не привыкать. У нас под Рябинохолмском деревенька есть небольшая, там рядом тоже лес растёт. Я, бывало, ходил туда с ночёвкой  иногда на пару дней, иногда на все пять. Чаще с друзьями, но и в одиночку тоже Какая разница  пять дней, двадцать. Лес  он и есть лес.

 Не испугался, выходит, песен о Черевеске.

 Так ведь это песни.  Дурак пожал плечами.

 Да, но песни эти основаны на были. Люди здесь теряют себя.

 Но ведь ты не потеряла.

 А ты так уверен, что я человек?

На это дурак не нашёлся, что сказать, и снова улыбнулся, как бы оценивая шутку. Леснитка ответила на улыбку.

 Звать-то тебя как?  спросила она.

 Сарий.

 Ну что ж, садись, Сарий. Будешь дорогим гостем. Ты ведь, наверное, проголодался?

 Есть немного.

Изба у Агарты была не то, чтобы просторная, зато уютная. Проход в соседнюю комнату был отделен связками ягод белого папоротника, крупных и гладких, тёмно-вишнёвых, и такие же связки были развешаны на стенах. Печь из обожжённого кирпича, вышитые занавески на трёх окнах, переходящий в стол дубовый подоконник. Повсюду были расставлены лучины, хорошо освещавшие избу. Взгляд Сария, как и всех остальных, приковала, конечно, голова медвежонка на плоском глиняном блюде, визуально разделявшая окно и столешницу. Глаза медвежонка были полузакрыты, отчего его морда имела довольно скорбное выражение. Сарий хотел что-то сказать  вероятно, сделать уже привычный Агарте комплимент её способностям к набиванию чучел  но почему-то передумал. Леснитка услышала, как бухнуло сердце в его груди. Звериная голова на блюде была не просто неприятна гостю  она откровенно пугала его. Занятно.