Ронха осторожно взяла руку гостя в свою и внимательно осмотрела рану, оставленную пилой. Рана была очень нехорошей.
Всё лесовики, тэба Ронха, доверительно сообщил ей пациент. У соседей были, так с них сняли проклятие, а мы всё никак денег скопить не можем
Да, я слышала, что в Царгеме хватает домов, проклятых лесовиками.
Ронха принесла кадушку с водой.
Мужчина заметно нервничал, и оттого ему было сложно молчать. А пока он говорил, Ронха панически вспоминала нужный заговор и, к своему ужасу, никак не могла вспомнить.
В прошлый раз дочку мою к вам приводили, с отравлением От неё я о вас и узнал
Помню. У меня всего одна была с отравлением. Ронха осторожно промокнула рану куском влажной ткани. Как она себя чувствует? Пьёт зелье, которое я ей дала?
Ей гораздо лучше! Она всё вас хвалила, хвалила вот и мне ваша помощь понадобилась
Он старался говорить бодро, но страх разъедал его изнутри. Он боялся, что ему могут отрезать руку. Ронха же, в свою очередь, начала чувствовать себя увереннее. В том числе, потому, что вспомнила-таки заговор.
Вам нужно будет подождать, пока я сварю зелье, сказала она. И, помедлив, добавила: Не бойтесь. Всё будет хорошо.
Минут через двадцать его рана выглядела несколько лучше, хоть и не затянулась до конца. Теперь, когда знания Ронхи в целительстве приобрели некоторую систематичность, она вообще перестала понимать, как ей когда-то удалось за несколько часов срастить кости в руках Тальвина, если такие серьёзные увечья меньше, чем за неделю, не излечиваются. Мильс объяснял этот феномен тем, что её сила тогда ещё только пыталась определиться и шла из неё неравномерно. А теперь Ронха, судя по всему, научилась управляться с ней это подтверждалось хотя бы тем, что она не валилась с ног после каждого прочитанного заговора
Мильс, конечно, был очень умным. Ронха признавала, что он, скорее всего, прав тем более, что он собаку съел на теории магии. Но при этом думала о словах Герна, о синтезе разных подходов к колдовству, вспоминала, как пыталась сочетать заряды со своими заговорами Конечно, она ни о чём таком и не заикалась в разговоре с Мильсом, прекрасно представляя, каким будет его лицо, если она вспомнит Герна. Однако мысль о том, что всё можно делать быстрее и проще, неотступно преследовала её.
Ронха отпустила раненого, взяв с него тридцать билек. Деньги она положила в маленькую коробочку, которую тэб Марекш поставил на окошко специально для этого. Он вообще неплохо нажился на Ронхиных пациентах. Всё, что они отдавали Ронхе а плату он устанавливал сам шло в счёт проживания её и её друзей в этом доме, потому что та сумма, которую они исправно платили ему раз в неделю, была ничтожно мала даже по меркам такого захолустья, как Царгем. Ронха бы, может, и забрала бильки себе, но, если этот человек придёт ещё раз, когда здесь будет тэб Марекш, то тэб Марекш непременно узнает, что она его обманула и прикарманила его деньги, и Ронха трижды те бильки проклянёт. Он ведь каждый раз пересчитывает то, что лежит в коробочке, и память у него прекрасная.
Вечер летел быстро, за окном густела темнота. Ронха успела и полы намыть, и ужин приготовить, и покормить Нарай. Она как раз спускалась со второго этажа, когда послышались голоса, открылась входная дверь, и в сени а затем и в комнату вошёл тэб Марекш в необъятном, под стать фигуре, красновато-коричневом кафтане. На его руке почти неподвижным грузом висел человек, совершенно Ронхе незнакомый, который тихонько постанывал и был очень бледен. На мужчине была тёмная куртка, и Ронха не сразу заметила, что плечо у него черно от крови; только когда блики от ламп отразились на ткани, она начала понимать, что незнакомец ранен, и ранен серьёзно.
Снова испугавшись, но стараясь, как всегда, не подавать виду, она поспешила вниз.
Тэб Марекш, хозяин дома, был поистине огромен. Ростом он был примерно с Мильса, а в обхвате с двух, а то и с трёх Мильсов. Никто бы, впрочем, не назвал его толстяком своей комплекцией он был обязан, в основном, широким костям. Лицо его обрамляла короткая, на редкость аккуратная чёрная борода, ноздри раздувались, как у быка, глаза то и дело подозрительно сощуривались.
Девка, тащи воду и инструменты, живо!
«Какие инструменты?» успела подумать Ронха перед тем, как тэб Марекш гаркнул:
Бегом, я сказал!!