Дай пожрать спокойно, отозвался Дубовой.
Он зачерпнул ножом масло и подхватил кусок хлеба.
Пишут, возможно, фасад давно требовал ремонта, продолжил Стасик, продвигая пальцем текст новости вверх.
Я в таком доме жил в детстве, с грустью отозвался Митя. На Ленинградке таких домов полно. Штукатурка сыпется, только ковырни.
Он протянул руку, сжал солонку и застыл, глядя в пустоту перед собой, погрузившись, наверное, в какие-то свои детские воспоминания.
Корнеев не спеша поболтал ложкой суп, остужая. Глянул на входящих в столовую, кивнул кому-то, узнав.
От судьбы не уйдёшь, прокомментировал Дубовой, продолжая сооружать бутерброд. Поверх масла лёг тонкий кружок огурчика, на него сверху бледного вида колбаска.
Паша стал стучать варёным яйцом по столу, скорлупа покрылась трещинами.
Нет, я такое не понимаю, откинулся на стуле Стасик. Это, вообще, что? Это как?! он повернулся к Мите.
Митя потряс солонкой над салатом. Потянулся, взял зубочистку, стал молча прочищать забившиеся насохшей солью отверстия.
Стасик развернулся к Дубовому:
Нет, подумай! Всю жизнь ты слышишь эту тупую шутку про кирпич с неба. Доживаешь до пенсии, думаешь бог миловал! Гуляешь себе туда-сюда по утрам спокойно
Дубовой, примерившись, расположил поверх колбаски пару полосок сыра.
Стасик перевёл взгляд в нашу сторону:
И тут, бац! На тебе! Вот он кирпич с неба! А ты, может, вечером планировал футбол смотреть или с псом гулять. А? Это как?
Паша стал счищать с яйца мятую скорлупу, поглядывая на девочек из Хирургии за дальним столом в углу.
В таком возрасте любые планы на футбол в любой момент могут оказаться смехотворными, отозвался Корнеев мрачно.
Это понятно, но кирпич с неба?
Корнеев отодвинул ложкой капусту сверху и, подув, хлебнул супа.
Стасик снова повернулся к Дубовому:
Нет, я такое просто не догоняю! Ну как так? он распалялся. Кирпич на голову средь бела дня! Серьёзно?
Тут он вдруг замер, заинтересовавшись:
И какова, вообще, вероятность такого события? Ведь, если прикинуть, скажем, даже чисто статистически
Внезапно, он выудил из кармана ручку, обрывок бумаги и, склонившись, стал покрывать листок формулами и цифрами.
Это ещё ладно, кивнул Дубовой. А ты представь, если это был его собственный балкон!
Что? взволновался Стасик. Хорошо, допустим! Вероятности, значит здесь возьмём по произведениям с учётом распределения исходов и Пуассон, скажем, тут у нас тогда получается он на секунду приостановился, призадумавшись, и тут же снова принялся, торопясь, азартно строчить и подчёркивать. Аппроксимация при погрешности И фасад давно требовал ремонта, бормотал он, не поднимая головы.
Митя вяло скосился:
Да успокойся ты. Начинаешь опять.
Дубовой повертел бутерброд, придирчиво оценивая достигнутый результат, и вожделенно откусил, усмехнувшись.
Корнеев кого-то снова узнал в зале, кивнул и вновь вернулся к супу.
Паша потряс солонкой над яйцом, продолжая пялиться на девочек в углу. Рыженькая явно косилась в ответ в нашу сторону, улыбаясь.
На всё воля случая, заметил Паша, не сводя с неё глаз.
Случая! То есть, суммарной вероятности, быстро ткнул Стасик ручкой в его сторону и продолжил бешено вычислять.
Паша покончил с яйцом, запил компотом и перешёл к макаронам, отодвинув в сторону бугристую котлету. Рыженькая стала что-то шептать сидящей рядом весьма миловидной подружке с загипсованной ногой. Костыли, прислонённые к стене, и сам гипс были с отменным художественным вкусом сплошь покрыты расписными кислотными узорами. Загипсованная стала тоже поглядывать в нашу сторону.
Паша достал шахматы. Они стали с Митей расставлять фигуры. Разыграли цвет.
Я посмотрел в свою тарелку на дрейфующие островки жира в курином бульоне. Аппетит пропал окончательно от этой дикой истории. И чем моё положение лучше того бедолаги пенсионера? Да меня точно также буквально раздавило рухнувшим вдруг с небес камнем. Придавило гигантской бетонной плитой! Это ведь надо же было так влипнуть! Поймать удачу за хвост, получить приглашение в Программу. Приехать чуть ли ни первым И пропустить в итоге всё. Абсолютно всё! И общее собрание. И все вводные презентации. И инструктаж. И распределение по группам. И фуршет. И вечеринку.
И ведь все там, конечно, уже давно перезнакомились. Все уже вторую неделю в работе, все при деле. Весь наш новый набор. А я? Вместо всего этого в первый же вечер надо ведь было умудриться залететь в больницу, в реанимацию! В жутком состоянии. С тяжелейшим отравлением? С чего бы это вдруг? С какой такой радости? На всё воля случая? Да?