По стенам чаще стали проноситься отсветы фар, наступало то время, когда в окнах зажигается свет, и сонные дети с неохотой пробуждаются, но мальчик ничего этого не замечал. Он прижимался спиной к батарее и с удивлением вчитывался в потрепанную книжку. И если бы его сейчас спросили: «Что бы ты взял из библиотеки: те две стопки, что принесут сытный обед, или эту?» он пырнул бы ножом, лишь бы ему не мешали.
Андрей Новиков
Новиков Андрей Вячеславович
Родился в 1961 г. в с. Алабузино Бежецкого района Тверской области. Первая серьезная публикация состоялась в журнале «Подъем» в 1984 году. Печатался в
газетах: «Литературная газета», «Московский комсомолец», «Слово», «Литературный
Крым»; в журналах «Студенческий меридиан», «Литературная учеба», «Дружба», «Сибирские огни», «Сура», «Симбирскъ», «Молодая гвардия», «Столица», «Южное
сияние», «Байкал», «Крым», «Таврия литературная», «Белая скала», «Приокские зори», «Нева», «Литературная Киргизия», «Петровский мост», «Российский колокол». «Зинзивер», «Метаморфозы». Секретарь СПР.
ПРЯНИЧНЫЙ ГУБЕРНАТОР
Главы из романа
Любой уважающий себя летописец выбирает для создания исторического персонажа самый подходящий материал. Мне показался наиболее удобным и полезным в этом смысле обыкновенный хлебный мякиш. Даже незабвенный Ленин, сидя в Крестах, хитро лепил чернильницы из хлебного мякиша, наливал в них молоко и писал тайные революционные письма соратникам. Да так увлекся, что и жену свою, Надежду Константиновну, из хлебного мякиша искусно вылепил. А почему бы и нет? Надувных барышень при царском режиме не делали. Надзиратель, было, это безобразие заметил, но сделать ничего не успел. Ильич ловко чернильницу проглотил, а следом стал и Надежду Константиновну уплетать. Надзиратель говорит:
Что вы делаете? Вы жену кушаете!
Ленин важно отвечает:
Вы, кажется, ослепли. Это не Надежда Константиновна, а хлеб. И вот я его кушаю.
Надзиратель посмотрел действительно хлеб!
Долго другие заключенные над этим пищевым фактом хохотали и, взяв его на вооружение, до сих пор поделками из мякиша балуются. Конечно, с точки зрения искусствоведов творчество спорное. Но оно яркое, доступное, наивное и жизнеутверждающее. Для моей задумки прославить жизнь и политику губернатора, которого ласково и задушевно прозвали в народе «Петровичем» материал вовсе идеальный, даже сакральный. Ибо хлеб, прошедший полный круг алхимических превращений, сотканный при посредстве всех стихий, является совершенным продуктом, отторгающим все нечистое. Он не подвержен воздействию злых областных сил; кремлевских интриг; на него нельзя навести порчу; из хлебного мякиша местные политические оппоненты не смогут создать магическую куклу, которую делают из глины или из воска черные маги. Прямо готовый оберег для моего героя! Да и сам процесс лепки занятие кропотливое, сродни работы со словом, а хлебный мякиш, как материал для создания образа не только доступно пластичный, но еще душевно теплый, именно такой, каким я вижу своего героя-губернатора и все события в его жизни. Мякиш дает простор фантазии, да и любой известный ваятель, даже со званием народный, прежде чем дать своему герою забронзоветь, лепит его из простого, доступного материала, тщательно работая над своими и чужими ошибками. А можно и вовсе превратить мякишевого героя в пряничного. Ведь краски можно использовать съедобные, пищевые. Пряник от слова пряность. Наша власть тоже в каком-то смысле пряничная, наполненная многими сказочными героями и смыслами. В состав пряников входят корица, мускатный орех, кардамон, гвоздика, имбирь, ваниль и конечно мёд. Поэтому пряники получаются такими ароматными и желанными. Понятно, что пряничный губернатор всегда желаннее народу, чем настоящий. Можно не только им любоваться, но и всегда с аппетитом съесть. И вкусней будет, чем ленинская тайная чернильница из простого мякиша.
Итак, размял я нарезной батон до состояния мякиша, смешал его с медом, но только туловище потолще вылепил, ручки с ножками, голову побашковитей, как прознали невесть откуда доброжелатели о моей благой затее. Подойдут тихо, в затылок дышат, высматривают и молчат как партизаны. А как только я наполеоновскую шляпу и пояс кушак герою своему присобачил, так пряничного губернатора у меня и свистнули. А кто и что ему потом долепливал, я не знаю и за это не отвечаю.