Они стояли друг против друга с оружием в руках. Роскошная сказочная комната и роскошная сказочная танцовщица исчезли без следа. Со ступеней гигантского амфитеатра обрушивался шум многотысячной толпы.- Проклятье! - взревел Критик и так врезал мечом по щиту Писателя, что тот отшатнулся на несколько шагов, едва не рухнув на арену.Удар вывел Писателя из оцепенения, и он вступил в схватку. Критик, похоже, выплеснул все силы с первым ударом, и теперь, отходя назад и задыхаясь, лишь защищался до тех пор, пока Писатель ловким ударом не выбил его меч.- Добей его! Добей! - вопили сверху хриплые голоса.
* * *
Стоны боли и страха... Тихое ошеломляющее многоголосье... Обнаженная окровавленная плоть... Сотни людей, дрожа, умирают на крестах вдоль дороги, уходящей к горизонту...Другой конец дороги ведет к городу. Мрамор дворцов и колоссальных статуй. Пышные кроны деревьев сияют в солнечных лучах...- Проклятые дворцы и статуи. - Сказал Критик. - Тут все построено на крови.- Идем в город. - Сказал Писатель. - Здесь оставаться невозможно.- Проклятые дворцы и статуи, - сказал Критик.- Вы не могли бы идти побыстрее? - сказал Писатель.
* * *
Они смотрят на горящий город из окна дворца. Отчаянные крики горожан и торжествующие вопли победителей-варваров. На просторной площади внизу огромная статуя. Пламя пожара ярко освещает её.- Не ваша ли это танцовщица? - спрашивает Писатель.- Она. - Говорит Критик. - Но мрамор и размеры сделали её иной. Это уже вечная богиня, а не смертная женщина...Толпа дикарей врывается на площадь. Громко хохоча, они накидывают на статую веревки, пытаясь сбросить её с пьедестала. Мрамор не поддается, в ход идут топоры...Богиня с грохотом повержена, но её продолжают бить топорами...На погибающий город вдруг капает мелкий дождь. Конечно, он не потушит пожар...
* * *
Та же площадь, но от дворцов - лишь развалины, кое-где выглядывающие из земли. Везде, даже на пустом пьедестале, прорываются к небу трава и кусты... Ласковое солнце, свежий ветер, пение птиц...- Весна... - тихо сказал Критик.- Что? - не расслышал Писатель.- Да так...
* * *
И чистый мягкий снег заполнил все вокруг, все стало гладким белым и неподвижным, только два человека плясали на холодном ветру, пытаясь разогреть свои тела.Писатель показал рукой куда-то вдаль. Критик посмотрел, увидел трепещущее пламя костра, кивнул, и они оба зашагали к теплу...У костра сидели люди в лохмотьях и шкурах. Увидев пришедших, они молча подвинулись, пропуская их погреться. Писатель и Критик протянули к огню замерзшие руки...
* * *
А в зале по-прежнему бушует дискуссия. Ведущий стучит кулаком по столу, требуя тишины.- Увы, - говорит он, - полчаса прошли, а мы так и не выяснили - чье мнение ближе к истине. Остается надеяться, что наши уважаемые метры сейчас внесут ясность в этот вопрос.Все взгляды устремлены на открывающиеся кабинки. Четкими движениями ассистенты отсоединяют провода и снимают шлемы с колумбов "Виртуальной Вечности".Вернувшиеся из виртуальности встают и делают первые шаги. Воцаряется глубочайшая тишина.Не говоря ни слова, Писатель и Критик спускаются со сцены и идут по широкому проходу между рядами зрителей. Слышны только их шаги по мягкому ковру и едва различимый смех, который доносится из фойе сквозь закрытые двери.Бесшумно и плавно удивленные лица зрителей поворачиваются вслед за идущими. Бесшумно и плавно выразительные затылки зрителей разворачиваются к сцене, концентрируя равнодушие на Ведущем, которого охватила вдруг дикая тоска.Писатель и Критик подходят к выходу, распахивают большие двери и молча покидают зал...
Рассказ "Виртуальная Вечность" - радикально новая редакция старого рассказа автора, называвшегося "Испытание Временем" (журнал "Кодры" №10, 1987 год).