В преамбуле Основных принципов и руководящих положений, касающихся права на правовую защиту и возмещение ущерба для жертв грубых нарушений международных норм в области прав человека и серьезных нарушений международного гуманитарного права от 16 декабря 2005 г.[65] через призму положений, обеспечивающих право на правовую защиту для жертв нарушений международных норм, проведена четкая дифференциация двух областей правового регулирования (сводов норм) прав человека[66] и международного гуманитарного права[67].
Ссылки на МГП содержатся в резолюциях СБ ООН от 13 марта 2002 г. 1397 по Израилю и Палестине[68], от 30 июля 2004 г. 1556 по Судану[69].
В ряде актов содержится указание на неприменимость норм МГП к конкретным правоотношениям или ситуациям: ст. 19 Международной конвенции о борьбе с бомбовым терроризмом 1997 г.[70]; ст. 21 Международной конвенции о борьбе с финансированием терроризма 1999 г.[71]; ст. 32 Факультативного протокола к Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания 2002 г.[72]; п. 1,2 ст. 4 Международной конвенции о борьбе с актами ядерного терроризма 2005 г.[73]. Так, п. «Ь» ст. 16 Международной конвенции о борьбе с вербовкой, использованием, финансированием и обучением наемников 1989 г.[74] содержит оговорку о том, что Конвенция применяется без ущерба для права вооруженного конфликта и международного гуманитарного права, включая положения, касающиеся статуса комбатантов или военнопленных. Как видно, здесь понятия ПВК и МГП дифференцированы.
Таким образом, понятие МГП, имея доктринальное происхождение, широко используется не только в доктрине, но и в международно-правовых актах, что позволяет говорить о его правовом закреплении и содержательном наполнении. Сейчас можно считать, что понятие «международное гуманитарное право» прочно вошло в международное право и четко выражает содержание комплекса международно-правовых норм, призванных ограничить зловещие последствия вооруженных конфликтов[75]. Остается лишь пожелать единообразного понимания и использования данного термина в международном и внутригосударственном правотворчестве.
Современное МГП весьма объемно (около 90 международных договоров, деклараций и иных нормативных актов), разнопланово, содержит множество норм, в которых сформулированы вопросы отношений, связанных с подготовкой и ведением операций (боевых действий), международно-правовые обязательства, ответственность государств и физических лиц[76].
Специфическим предметом правового регулирования МГП являются как отношения между субъектами в период вооруженной борьбы (средства, методы ведения войны и т. д.), таки их отношения в связи с такой борьбой (режим раненых, больных, военнопленных, гражданского населения, заключение соглашений о перемирии, подписание мирных договоров и т. д.)[77]. Эти отношения возникают между противоборствующими сторонами во время войны, международного или немеждународного вооруженных конфликтов, а также субъектами международного права, затронутыми вооруженным конфликтом.
Под методом функционирования МГП следует понимать совокупность принципов, способов, средств, характерных для реализации образующих его норм.
Специально-правовой метод предполагает применение специфически правовых средств воздействия на международные отношения. Этот метод носит координационно-властный характер. Его главными элементами являются: 1) определение круга субъектов и их правового статуса; 2) установление границ регулируемых отношений, сферы действия МГП; 3) создание юридических норм, порождающих права и обязанности (международно-правовые отношения) для субъектов международного права; 4) процесс осуществления МГП; 5) выработка мер правовой защиты, создание юридических средств обеспечения выполнения МГП; 6) международно-правовое принуждение.
Организационно-правовой метод состоит в принятии организационных мер по реализации норм МГП как в межгосударственных отношениях, так и внутри государств. Международный аспект организационно-правового метода включает как формы взаимодействия государств (переговоры, консультации, совещания), так и формы деятельности различных органов, призванных содействовать реализации договоров (смешанные комиссии, международные организации). Внутригосударственный аспект обусловлен тем, что в выполнение международных обязательств вовлекается широкий круг государственных органов, организаций, физических и юридических лиц, поскольку «подавляющее большинство международно-правовых норм реализуется через национальный организационно-правовой механизм»[78]. Вся эта деятельность регулируется внутригосударственным правом, в котором растет число актов, посвященных выполнению международных обязательств.