Потом он устал плыть, повернул к берегу и чуть не захлебнулся от неожиданности:
в нескольких метрах от него, из воды, выглядывала широколицая рыба-солнце.
Микоша выплюнул горькую воду и пробасил:
- Чего тебе надо?
- Я устала,- - тихо произнесла рыба-солнце. - Не отплывай от меня далеко.
Девчонка дышала с трудом, и капли морской воды блестели на ее бесцветных ресницах. Микоша ничего не ответил и саженками поплыл к берегу, желая показать, что он зол и ему безразлично, что произойдет с девчонкой. Но временами он все же оглядывался. Волны поднимали и опускали розовое безбровое лицо. Девчонка неумело выбрасывала руки вперед. До самого берега она ни разу не пожаловалась, не попросила о помощи. Зато, выйдя из воды, сразу опустилась на гальку и долго глотала воздух круглым ртом, как выброшенная на берег рыба.
Потом она отдышалась и сказала:
- У нас в Колодулихе нет моря. Речка у нас есть. Неглубокая.
Микоша сидел в мокрых трусах и ждал, когда она уйдет. Но девчонка никуда не собиралась уходить.
- У меня есть йод. - Она кивнула на санитарную сумку.
Микоша стал сверлить ее глазами.
- Врешь?
- У меня с собой аптечка...
Действительно, на гальке рядом с платьем лежала небольшая брезентовая сумка с красным крестом.
- Мажь! - скомандовал Микоша.
Девчонка поднялась с гальки. Достала пузырек с йодом. И принялась за дело. Она проводила бурой ваткой по ранам. Микоша сжимал кулаки и терпел.
- Я бы заревела, - призналась девчонка, когда на руках и на плечах Микоши появились бурые пятна и резко запахло йодом.
- Мажь!
Микоша чувствовал себя так, будто снова сорвался с откоса и снова ободрался до крови. Он морщился и сердито смотрел на девчонку. Ее розовое лицо ничего не выражало. Оно было смешным.
- Терпишь?
Микоша скрипнул зубами.
- Я тебе еще коленку помажу... Ты местный?
Микоша молчал.
- А я из Сибири приехала в лагерь... Меня зовут Шура, Шуренция... Я здесь скучаю... по Гале.
- Кто эта Галя?
- Корова.
- Корова? - Микоша уставился на девчонку.
- Корова. Она ходит за мной, как собака. Все понимает.
- Бодается?
- Нет, смирная. Хорошая корова.
Микоша умолк. Он пытался представить себе, что у него тоже есть корова, по которой он скучает.
- Если бы у меня была корова, - пробасил он, - я бы играл с ней в корриду.
- А без коровы нельзя играть в корриду?
- Лучше с быком... Я бы сделал красную мулетту... Что ты глаза вылупила? Знаешь, что такое тореадор?
- У нас в Колодулихе нет тореадоров, - призналась девчонка.
- Красная мулетта, - продолжал Микоша, - для того, чтобы раздразнить быка. Бык не любит красного.
- Точно, не любит, - подтвердила Шуренция.
- Бык бросается на мулетту, а тореадор делает шаг в сторону.
Микоша поднял рубашку и выставил ее вперед на вытянутых руках, как это делают тореадоры:
- Беги на рубашку!
Шуренция побежала к мальчику.
Микоша ловко отскочил в сторону. Девочка пробежала мимо и упала. Но тут же поднялась на ноги. На розовое лицо налипли гречневые крупинки песчинок.
- Бык может поднять на рога, - сказала Шуренция, стирая с лица песчинки. - У нас бык одного пастуха поднял. Три ребра сломал.
- Когда бык разъярится, - Микоша сверлил глазами девчонку, - тореадор берет в руки шпагу и идет навстречу.
- Зачем?
- Чтобы нанести решающий удар.
Шуренция непонимающе посмотрела на Микошу:
- Что он, мясник?
Микоша презрительно свистнул.
- Мне надо идти, - сказала Шуренция. - Наш разведотряд в конце виноградника, у сухого дуба.
Девочка быстро натянула платье. Надела на голову белую пилотку с черной ломаной стрелой, подхватила санитарную сумку и скрылась в зарослях дроков.
Микоша крикнул ей вслед:
- Хочешь, подарю тебе марку с быком?
Но она не услышала его голоса, потому что низко над землей раздался оглушительный гул и, размахивая лопастями, как у ветряной мельницы, над кромкой моря пролетел вертолет.