Литературно-художественный журнал - Этажи. 2. Март 2016

Главный редактор  Ирина Терра

Редактор отдела поэзии  Игорь Джерри Курас
Редактор отдела прозы  Улья Нова
Редактор рубрики «Литературная кухня» 
Владимир Гандельсман
Редактор рубрики «Чердак художника» 
Таня Кноссен-Полищук

Экспертный совет редколлегии:

Вера Павлова
Дмитрий Воденников
Даниил Чкония
Женя Брейдо

Макет, оформление и вёрстка  Екатерина Стволова
Выпускающий редактор  Мария Шандалова

Иллюстрации:

обложка журнала, стр. 4, 109  Таня Кноссен-Полищук
стр. 18  Анна Агнич
стр. 52  Юлия Беломлинская
стр. 63  Римма Мустафина
стр. 88  Виктория Романова

Фотографии:

стр. 129  134 Б. Ю. Понизовский
стр. 140  Самарий Гурарий
стр. 137, 145  Анна Артемьева

Море волнуется раз, море волнуется два,
ты замираешь на три где-то у моря внутри,
весь в паутине теней, водорослей, в дыму:
гжель  твое тело, гжель  спишут под хохлому.

Чуешь ли ты меня, видишь ли ты меня,
знай: человек-амфибия просит еще огня,
превозмогая соль, жабры свои садня,
наш человек-амфибия просит еще огня.

Брось ему флягу с джином и подмешай «Tabasco»
в море, чтоб запотела у человека маска,
чтоб отвалился к бесу этот дефис амфибий,
брось ему амфибрахий и за свободу выпей.

Пусть он всплывет и выйдет на освященный берег,
был под водой  сангвиник, стал на земле  холерик,
больше ему не плавать морем в гламурных ластах,
больше ему не слушать марши на всё согласных.

Летний домик, бережно увитый
виноградным светом с головой,
это кто там, горем не убитый
и едва от радости живой?

Это я, поэт сорокалетний,
на веранду вышел покурить,
в первый день творенья и в последний
просто вышел, больше нечем крыть.

Нахожусь в конце повествованья,
на краю вселенского вранья,
«в чем секрет, в чем смысл существованья?» 
вам опасно спрашивать меня.

Все мы вышли из одной шинели
и расстались на одной шестой,
вас как будто в уши поимели,
оплодотворили глухотой.

Вот, представьте, то не ветер клонит,
не держава, не Виктор Гюго 
это ваш ребенок рядом тонет,
только вы не слышите его.

Истина расходится кругами,
и на берег, в свой родной аул,
выползает чудище с рогами 
это я. А мальчик утонул.

Речной бубенчик  день Татьянин,
взойдя на пристань, у перил
бездомный инопланетянин
присел и трубку закурил.

А перед ним буксир-кукушка
на лед выпихивал буйки,
и пахла солнечная стружка
морозной свежестью реки.

И, восседая на обносках,
пришелец выдыхал псалмы:
«Пусть голова моя в присосках 
бояться нечего зимы»

И было что-то в нем такое 
родная теплилась душа,
как если бы в одном флаконе 
смешать мессию и бомжа.

Бряцай, пацанская гитара:
народу  в масть, ментам  назло,
и чуду, после «Аватара»,
нам удивляться западло.

Отечество, медвежий угол,
пристанище сановных рыл
он бластер сломанный баюкал
и снова трубочку курил.

Но будет всё  убийство брата,
блужданье в сумерках глухих,
любовь как подлость, как расплата,
любовь, и шансов никаких.