Стало быть, ты решил твердо? спросил Второсвященник.
Твердо, абба.
Рубен раскаивается и просит прощения. Мог бы примириться с ним?
Это исключено.
Почему?
Я мог бы простить его. Но люди никогда не простят этого мне. Рубен сказал правду. Суровую правду. Только он выбрал неправильное место и время. Он мог бы свою правду высказать мне в лицо наедине или же обсудить ее с вами, абба. Но он решил выступить на людях. Я был унижен при всех. Теперь же он готов извиниться частным образом.
Понимаю тебя, Элохим. Ты можешь потребовать от него публичного извинения.
Абба, я ценю ваше доброе намерение. Но вы сами прекрасно знаете, что это не тот случай. Ущерб уже нанесен. Причем, непоправимо. Принародным извинением его не сгладишь. Наоборот, такое извинение усугубит ситуацию. Я потеряю всякое уважение в глазах людей, превращусь в посмешище. Вся беда в том, что Рубен сказал правду. А правду ничем, никаким извинением, не отменишь. Я не мог наказать его на месте, там в Храме. Но теперь у меня нет иного выбора.
Братоубийство, Элохим, крайне нежелательно.
Элохим задумался. Второсвященник его молчание воспринял как слабый луч надежды на мирный исход дела.
По крайней мере, Элохим, прошу не торопиться. Лучше еще раз хорошенько все обдумать. Может быть, имеет смысл встретиться с ним.
Не думаю, абба. Рубен понимает, что не оставил мне иного выбора. Друг друга мы знаем с детства. Мне нетрудно предугадать его намерения. Наверняка ему бы хотелось пригласить меня на примирительный ужин и там убить. Нет, абба, не вижу никакого смысла во встрече. Он своим необдуманным поступком поставил и себя, и меня в безвыходное положение.
Элохим, у него большая семья. Сыновья, правда, уже выросли, но дочери еще малолетние. Жаль их.
Мне тоже, абба. Если останусь в живых, то их обеспечение возьму на себя. Я заранее попросил бы вашего согласия сделать это через Храм.
А как насчет сыновей? Отцы ответственны за поступки своих детей, но не наоборот.
Но сыновья мстят за отцов.
Не всегда.
У Рубена не хватит духу напасть на меня в одиночку. Он потащит за собой и сыновей. К тому же я не могу подвергнуть опасности своего брата в будущем. Иосиф еще даже не женат.
Видимо, ты прав, Элохим.
Абба, с Рубеном мне все предельно ясно. Он теперь занимает меня меньше всего. Меня волнует сейчас другое Только затрудняюсь сказать.
Ты хочешь открыть мне свой сон?
Элохим удивился.
Как угадали, абба?
Не угадал, а знал заранее.
Элохим опустил голову и закрыл лицо руками. Было видно, что ему в самом деле трудно продолжать. Он так сидел некоторое время, потом поднял голову.
Не смущайся, Элохим, расскажи.
Абба, когда я уснул под дубом, там, в долине, мне приснился странный сон. И с тех пор я не могу избавиться от ощущения, что этот сон каким-то образом связан с тем, что произошло со мной сегодня в Храме. Только не могу понять как?
Иногда сны несут в себе отпечаток прожитого дня.
Абба, мне приснилось, что я с мечом в руках сражаюсь с тремя человекоподобными существами. Там было еще четвертое чудище. Оно все время ухмылялось и трусливо пряталось за теми тремя. Эти существа были косматые и сражались против меня голыми руками. Но их длинные ногти были острее моего меча. И они пользовались ими очень умело. Несколько раз сумели поцарапать меня. Но мне все-таки удалось сразить двоих из них. С третьим, самым главным, пришлось возиться долго. Пока мы сражались, четвертое чудище вертелось за этим главным, дразня и отвлекая меня. Но, наконец, одним ударом я отрубил противнику голову. Его кровь хлынула прямо мне в лицо. Я невольно закрыл глаза. На миг мир стал как бы красным. И не успел я открыть глаза, как ощутил сильнейший удар в грудь. Я был отброшен далеко назад и обнаружил себя лежащим на земле. Я быстро вскочил на ноги. Последнее чудище, не торопясь, с ухмылкой на лице, шло прямо на меня. Я ринулся на него и всадил меч ему в грудь. Но меч прошел сквозь его тело, как сквозь воздух, не ощущая сопротивления плоти. Чудище было неуязвимо. И я понял, что оно-то и было самым главным среди них. Затем, чудище вновь ударило меня, на этот раз так сильно, что я потерял сознание. Когда очнулся, я услышал его тяжелые шаги. Чудище подошло ко мне, и я почуял его отвратительное дыхание. Я открыл глаза и увидел его косматую рожу перед своим лицом. Чудище все еще ухмылялось и вдруг замахнулось кулаком, как бы готовясь нанести мне сокрушительный удар. Я закрыл глаза и ждал своего конца. Но удар не последовал. Чудище внезапно исчезло.