Случалось, после я любил сильней, Чем в этот раз; но жалость лишь о сей Любви живет, горит в груди моей. Она прошла, таков судьбы закон, Неумолим и непреклонен он, Хотя щадит луны любезной свет, Как памятник всего, чего уж нет.
О тень священная! простишь ли ты Тому, кто обманул твои мечты, Кто обольстил невинную тебя И навсегда оставил, не скорбя? Я страсть твою употребил во зло, Но ты взгляни на бледное чело, Которое изрыли не труды,На нем раскаянья и мук следы; Взгляни на степь, куда я убежал, На снежные вершины шведских скал, На эту бездну смрадной темноты, Где носятся, как дым, твои черты, На ложе, где с рыданием, с тоской Кляну себя с минуты роковой... И сжалься, сжалься, сжалься надо мной!.. ................................. .................................
Когда мы женщину обманем, тайный страх Живет для нас в младых ее очах; Как в зеркале, вину во взоре том Мы различив, укор себе прочтем. Вот отчего, оставя отчий дом, Я поспешил, бессмысленный, бежать, Чтоб где-нибудь рассеянье сыскать! Но с Лорой я проститься захотел. Я объявил, что мне в чужой предел Отправиться на много должно лет, Чтоб осмотреть великий божий свет. "Зачем тебе! - воскликнула она,Что даст тебе чужая сторона, Когда ты здесь не хочешь быть счастлив?.. Подумай, Джюлио! - тут, взор склонив, Она меня рукою обняла,Ах, я почти уверена была, Что не откажешь в просьбе мне одной: Не покидай меня, возьми с собой, Не преступи вторично свой обет... Теперь... ты должен знать!.." - "Нет, Лора, нет!Воскликнул я,- оставь меня, забудь; Привязанность былую не вдохнуть В холодную к тебе отныне грудь; Как странники на небе, облака, Свободно сердце и любовь легка". И, побледнев как будто бы сквозь сна, В ответ сказала тихо мне она: "Итак, прости навек, любезный мой; Жестокий друг, обманщик дорогой; Когда бы знал, что оставляешь ты... Однако прочь безумные мечты, Надежда! сердце это не смущай... Ты более не мой... прощай!., прощай!.. Желаю, чтоб тебя в чужой стране Не мучила бы память обо мне..."
То был глубокий вещей скорби глас. Так мы расстались. Кто жалчей из нас, Пускай в своем уме рассудит тот, Кто некогда сии листы прочтет.
Зачем цену утраты на земле Мы познаем, когда уж в вечной мгле Сокровище потонет, и никак Нельзя разгнать его покрывший мрак? Любовь младых, прелестных женских глаз, По редкости, сокровище для нас (Так мало дев, умеющих любить); Мы день и ночь должны его хранить; И горе! если скроется оно: Навек блаженства сердце лишено. Мы только раз один в кругу земном Горим взаимной нежности огнем.
Пять целых лет провел в Париже я. Шалил, именье с временем губя; Первоначальной страсти жар святой Я называл младенческой мечтой. Дорога славы, заманив мой взор, Наскучила мне. Совести укор Убить любовью новой захотев, Я стал искать беседы юных дев; Когда же охладел к ним наконец, Представила мне дружба свой венец; Повеселив меня немного дней, Распался он на голове моей... Я стал бродить, печален и один; Меня уверили, что это сплин; Когда же надоели доктора, Я хладнокровно их согнал с двора.
Душа моя была пуста, жестка. Я походил тогда на бедняка: Надеясь клад найти, глубокий ров Он ископал среди своих садов, Испортить не страшась гряды цветов, Рыл, рыл - вдруг что-то застучало - он Вздрогнул... предмет трудов его найден Приблизился... торопится... глядит: Что ж? - перед ним гнилой скелет лежит
"Заботы вьются в сумраке ночей Вкруг ложа мягкого, златых кистей; У изголовья совесть-скорпион От вежд засохших гонит сладкий сон; Как ветр преследует по небу вдаль Оторванные тучки, так печаль, В одну и ту же с нами сев ладью, Не отстает ни в куще, ни в бою",Так римский говорит поэт-мудрец. Ах! это испытал я наконец, Отправившись, не зная сам куда, И с Сеною простившись навсегда!.. Ни диких гор Швейцарии снега, Ни Рейна вдохновенные брега, Ничем мне ум наполнить не могли И сердцу ничего не принесли. .....