Пожалуйста, Ваша лимонная Зима с мятой и другие истории. Книга 1 - Альманах

Пожалуйста, Ваша лимонная Зима с мятой и другие истории

Книга 1

Орфография и пунктуация авторов сохранена без изменений.

Писательский клуб «Альманах»

Составители Наталия Смирнова и Алия Латыйпова

Иллюстратор Анна Седова

© Анна Седова, иллюстрации, 2020

Наталия Смирнова

@nattallismi

НОЧЬ ДЛЯ ОДНОГО ЖЕЛАНИЯ

Однажды, поздним вечером, город оглушили сирены. Утомленные зенитки пропустили немецкий Юнкерс, хищную птицу, раскрашенную белыми звездами. Тяжелая бомба разрубила кирпичные перекрытия завода, вонзилась смертоносным жалом в литейный цех. Взрывная волна мгновенно добралась до проходной, накрыла осколочной пылью. Маму увезли в госпиталь, умирать.

Я сидела у окна, разглядывая расчерченное лучами небо. Близнецы трехлетки рассасывали вымоченный в рассоле хлеб. В груди зияла пустота. Мысли путались, Завтра сложный день. Получить карточки кормильца, обменять мамины вещи на промерзлую картошку, сварить тягучий кисель. Девочек могли забрать в дом малютки, мне едва исполнилось восемь, но за чашку прозрачной слизи, соседка пообещала оформить их на себя.

В дверь позвонили. Согревая дыханием озябшие руки, я с трудом повернула ключ. Почтальон, глухой истощенный старик, протянул заляпанный грязью треугольник. «Пропал без вести, возможно, погиб» Папа. Зацелованная царапина на сбитой коленке. Пригоршня сочной вишни, без косточек. Крепкая ладонь на дрожащем в лихорадке теле, сказки шепотком. Папа. Мама. Нет! Пожалуйста, нет! Боль коснулась сердца, растеклась по костям. Ломала, выворачивала, пожирала огнем, словно беззащитный сухостой. Слезы лишали последних сил.

За окном плакала декабрьская вьюга. Мокрый снег сиротливо жался к черным палкам шестиконечных противотанковых ежей. Холод равнодушно целовал мутные стекла, проникал сквозь деревянные щели. Новогодняя ночь. Где то у других детей был Дед Мороз, родители, теплый дом, хлеб и настоящая ёлка. С огоньками, игрушками, сладкими конфетами.

Кашель сестер перешел в удушливый хрип. Чем я могла помочь? Запуганная, голодная девчонка. Мы остались один на один со смертью, но у меня было новогоднее желание. Я отчаянно отрывала куски пожелтевших обоев, мусолила остатки стержня, и писала, писала, пока стрелки не коснулись двенадцати и замерли. Полночь. Начинался новый, одна тысяча девятьсот сорок пятый год.

Лунный свет бережно погладил детскую макушку, коснулся бумажных сугробов, пробежался по чернильным завиткам. «Пожалуйста, пусть закончится война. Пожалуйста, пусть закончится война. Пожалуйста, пусть закончится война»

ОДНАЖДЫ

Однажды, они встретились во сне. Неожиданно, случайно, наперекор здравому смыслу. Оглянулись. Зима щедро расплескала белоснежную акварель, разъела морозной хлоркой пятна старых обид. Улыбнулись.

 Ну, привет! Сколько лет прошло. Как ты? Счастлива?

Она робко повела плечами. Опустила взгляд. Ложь могла все испортить, нарушить уродливым скрипом тишину застывшего леса. Счастье, разве можно его измерить, оценить, поймать в хрупкие ладони. Были минуты, когда ей хотелось петь. Обнимать добротой удивительный мир, смеяться до икоты. Но, иногда, приходила тоска, упрямая, злобная старуха. Сворачивалась клубком между ребрами, мешала дышать.

Летом, она чувствовала радость, стекающую по губам клубничным соком, марающую платье речными брызгами, путающуюся солнечной паутинкой в распущенных волосах. Осенью, она грустила. Грела душу чужими улыбками. Ловила губами прохладные капли, смешивала в коктейль из дождя и соли. Зимой, сердце покрывалось ледяной коркой. Все, что к нему прикасалось, скатывалось, сползало, стекало подтаявшим мороженным. Может поэтому, именно сейчас, они оказались здесь. Сердце стало замерзать, забывая, что когда-нибудь наступит весна.

Он подошел, оставляя позади четкую цепочку шагов. Решительных, глубоких, размеренных. Наклонил голову, вглядываясь в бледное лицо. Поправил шарф с ароматом французских духов. Она едва дышала, сцепив тонкие пальцы. Почувствовав тепло его тела, качнулась, подняла глаза. Закричала, не произнеся ни слова. «Я скучаю, слышишь? Каждый день, каждую секунду! Мои мысли всегда возвращаются к тебе! Я помню, как ты засыпаешь, сминая непослушную подушку, думаешь, смешно сморщив лоб. Ешь, оставляя самое вкусное на потом. Мне плохо без странных шуток и неуместного сарказма. Твои поцелуи, до сих пор обжигают память, обдают щеки кипятком»