Лида зашла в кабинет. Лицо вытянуто в печальную гримасу, веки припухшие. Что за наказание! Бродов решил отложить дело, ради которого вызвал девушку. Хмуро потребовал:
Садись!
Долго собираться с мыслями не пришлось: он и прежде планировал провести воспитательную беседу, если настроение у девчонок не пройдёт само.
Лида, почему я две недели наблюдаю заплаканные глаза и красные носы? Сколько это будет продолжаться?
Бродов услышал, будто со стороны, резкий и злой собственный голос.
Девушка опустила голову не слишком-то покаянно, скорее упрямо: мол, сами знаете, зачем спрашиваете?!
Ты старшая. Ты должна сама переменить настроение и повлиять на Евгению.
Я понимаю, Николай Иванович, выдавила собеседница траурным голосом, мы справимся, не волнуйтесь.
Что значит «справимся»?! возмутился Бродов. Мы что, кого-то похоронили? Мы проводили нашего товарища на ответственное боевое задание. Это горе? Это беда? Нет, это наша работа.
Каждая фраза выходила колючей, жёсткой. Он старался смягчить интонации, но никак не удавалось.
Она самая маленькая из нас, сказала Лида тихо и непокорно, мне жалко её. А Женька просто скучает. И Катя тоже: они дружили.
Приступ раздражения наконец удалось подавить.
Если бы Тасе было на два года больше, ты не переживала бы за неё? спросил Бродов мирно.
Лида вздохнула и, казалось, тоже пошла на мировую:
Николай Иванович, мы же ничегошеньки не знаем, где она, как она. Когда она выйдет на связь, и настроение переменится.
Может быть, она не выйдет на связь очень долго. Пройдут месяцы. Это же не повод пребывать в отчаянии Лида, пойми И Евгении объясни: вы не чувствуете Тасю, так как она надёжно экранирована. Но может случиться, что она мысленно прикоснётся к любой из вас в самый неожиданный момент. Вдруг ей понадобится поддержка, участие Вы должны в любой момент стать для неё опорой как только ей это понадобится. Поэтому вы не имеете права кукситься. Понимаем?
Я поняла. Мы постараемся, обещала девушка, поджав губы и скроив постную физиономию вынужденной покорности.
Бродов чувствовал, что обида на его нежданную отповедь не прошла полностью.
Иди. Поработайте над своими настроениями. Иначе придётся привлечь вам в помощь Михаила Марковича. Свободна.
Обещание привлечь «в помощь» гипнолога не столько угроза психологической свободе, сколько вызов: мол, на что ж вы годны, если сами не справитесь? Николай Иванович не сомневался, что в конечном итоге девчонки справятся.
Он обессиленно откинулся на спинку кресла. Не ожидал от Лидии проявлений своенравия! Угомонится, конечно. Она надёжная, стабильная
«Нет. Никуда не годится!» внезапно решил Бродов и крикнул в закрывшуюся дверь:
Лида!
Но девушка успела уйти. Николай Иванович, забыв про телефон, стремительно вышел в приёмную и приказал секретарше:
Догоните Лидию, верните её сюда!
Секретарша убежала.
Бродов вернулся в кабинет. Он остался недоволен тем, как провёл беседу с Лидой. Недоволен потому, что нельзя говорить о чувствах неуважительно и зло, будто они являются проступком сами по себе, будто можно взять и заменить их на другие механически, как недослушанную пластинку на патефоне. Но он чуть не совершил ошибку похуже. Никоим образом не следует в таком деликатном деле передавать Евгении указания через подругу. Женя всё ещё надломлена. Если не поговорить с ней лично и по-хорошему, можно ненароком добить её. А надо, наоборот, помочь восстановиться.
Момент для беседы по душам не самый подходящий: Николай Иванович очень устал за день. Но теперь деваться некуда: иначе девушки успеют всё обсудить без его участия и сделают свои, возможно, совсем нежелательные выводы.
В дверь заглянула Лида. Выражение лица уже не было ни подавленным, ни дерзким только обеспокоенным.
Лида, не надо Жене что-то говорить. Позови её ко мне. Я сам побеседую с ней.
Уловив переменившуюся интонацию начальника, Лидия одобрительно улыбнулась:
Хотите, Николай Иванович, я поговорю с Женей от себя? Я не буду на вас ссылаться.
Ну, это зачем ещё? делано удивился Бродов. С какой стати?
Понятно: Лида боится, как бы он не обидел Женю. Однако любопытно, как она станет выкручиваться с ответом.
Просто Чтоб вам время не тратить
Так легко не отделаешься, дорогуша!
А на самом деле?
Опять склонённая голова, будто Лида собралась боднуть начальника лбом, дерзкий взгляд, тихий, с вызовом голос.