ван Гулик Роберт - Ожерелье и Тыква стр 3.

Судье и раньше случалось видеть погибших насильственной смертью, но на сей раз зрелище было особенно тошнотворным. На земле, раскинув руки, лежал молодой человек, одетый лишь в куртку, и ее длинные рукава облепили кожу. Мокрые пряди длинных волос обрамляли распухшее, зверски обезображенное лицо. На голых ногах и босых ступнях виднелись следы сильных ожогов, а кисти рук покрывали глубокие порезы. Из распоротого живота вывалились бледные внутренности. Над телом стоял один из стражников. Он опустился на колени, и судья мог видеть только широкую спину и золотые наплечники.

— В левом рукаве у него спрятал какой-то сверток, — послышался чей-то хриплый голос, —должно быть, это мое серебро!

— Заткнись — прикрикнул стражник на стоявшего в первом ряду плаксивого старика с крючковатым носом и растрепанной бородой.

— Это Вэй Чен, хозяин постоялого двора «Зимородок», — шепнул судье мастер Тыква. —Только и думает что о деньгах!

Судья Ди мельком взглянул на долговязого содержателя постоялого двора и перевел взгляд на стоявшую рядом с ним миниатюрную и стройную девушку лет семнадцати. На ней было длинное голубое платье с красным поясом, а блестящие черные волосы заплетены в две косы. Красивое личико девушки совсем побелело, и она старалась на покойника не смотреть.

Стражник поднялся с колен и почтительно поклонился начальнику:

— Состояние тела неопровержимо свидетельствует о том, что оно пробыло в воде не меньше суток, мой господин. Каковы будут ваши распоряжения?

Начальник будто и не слышал его. Лица его судья разглядеть не мог, поскольку значительную часть оного прикрывал красный платок. Взгляд немигающих глаз под тяжелыми веками сосредоточенно изучал хлыст для верховой езды, зажатый в кольчужной перчатке. Неподвижная стройная фигура в золотых доспехах напоминала бронзовую статую.

— Каковы будут ваши приказы, господин? —снова спросил стражник.

— Тело следует доставить в управу, — глухо ответил начальник, — равно как и тех рыбаков, что его нашли. А заодно и хозяина пoстоялого двора, где служил этот малый.

Начальник рынком развернул коня, и стоявшим позади зевакам пришлось отскочить в сторону, чтобы не угодить под копыта. А всадник помчался по широкой улице, и подковы звонко цокали но влажной мостовой.

— Всем разойтись! — рявкнул стражник.

— Никаких сомнений, что это убийство! — заметил судья, когда они с мастером Тыквой вернулись к своим скакунам. — Однако пострадавший не был воином. Так почему следствие ведет дафу, а не уездная управа?

— В Речной Заводи нет своего суда, доктор. Понимаете, это все из-за Водяного дворца. Город и его округа считаются особым уездом, поэтому тут за порядком следит императорская стража. — Старик взобрался на осла и привязал к седлу костыли. — Что ж, теперь мы с вами простимся. Вам нужно ехать в том же направлении, куда ускакал дафу, — это главная улица города. Миновав казармы, вы вскоре увидите два дома для приезжих — «Зимородок» и «Девять облаков», — они стоят напротив и оба одинаково удобны, так что выбирайте сами! — Мастер Тыква щелкнул языком и ускакал так быстро, что судья даже не успел его поблагодарить.

Своего коня судья решил отвести в кузницу на углу рыбного рынка. Лошадь нуждалась в отдыхе и хорошем уходе. Дав кузнецу пригоршню меди, Ди попросил почистить и накормить коня, намереваясь вернуться за ним к утру.

Судья снова вышел на главную улицу и тут вдруг почувствовал, что от долгого сидения в седле ноги у него затекли, а во рту пересохло. Войдя в первую попавшуюся чайную, он сел за столик и заказал большой чайник чаю. У окна, вокруг большого стола, собралось около десятка горожан. Они лузгали сушеные дынные семечки и оживленно болтали.