А мы знаем, что Катя Алешкина привыкла любой работе отдаваться целиком и выполнять ее, не щадя своих сил, так чтобы в ответ слышать слова благодарности.
Естественно, что при такой загрузке на работе заботиться о детях так, как ей бы хотелось, она не могла и, хотя выкраивала время в краткие часы отдыха, главным образом ночью, для ремонта их старенькой одежонки или приготовление какой-нибудь пищи, основная забота лежала на старшей дочери Эле.
Та безропотно выполняла роль хозяйки дома стряпала, стирала, обмывала и кормила младших.
Особенно трудно приходилось семье с весны 1944 года. Зоя, эвакуированная ленинградская девушка, которую Алешкины приютили у себя, и которая в свое время оказывала посильную помощь в ведении домашнего хозяйства, после снятия блокады города Ленина уехала домой, и все хозяйственные работы Алешкиной пришлось выполнять самой.
А ведь нужно было еще и о школе думать: Эла кончала 7-й класс, Нина оканчивала первый, и только шестилетняя Майя, оставаясь на время нахождения старших в школе, была предоставлена полностью самой себе, а точнее, улице.
Она быстро подружилась с ребятами и девочками ее возраста и, находясь без всякого присмотра, заботилась о себе сама. Это выработало в ней не только раннюю самостоятельность, смелость, но и довольно внушительное физическое развитие. Ей ничего не стоило справиться не только с девчонкой, но и с мальчишкой, даже старшими ее по возрасту. Весной 1944 года с Екатериной Алешкиной произошло еще одно несчастье. После одного из своих путешествий она простудилась и заболела воспалением легких. Произошло это так: после погрузки полутора десятков мешков зерна на мельнице, она, устав, прилегла на землю около мельницы, ну и, конечно, простыла.
Почти неделю она с этим заболеванием продолжала работать, и только когда её в состоянии глубокого обморока подняли около ларька, отвезли домой, а пришедшая ее навестить врач поставила диагноз воспаление легких, Катя согласилась полежать. Нужно сказать, что в это время большую материальную помощь и помощь по уходу за ней и ее детьми совершенно безвозмездно ей оказали ее подруга Прянина и в особенности ее соседи Котовы, рабочие завода.
Так или иначе, но вылежала Катя менее 10 дней и, несмотря на возражение врача, приступила к выполнению своих нелегких обязанностей.
А обязанности эти все расширялись: кроме муки, в ее ларьке стали появляться соль, кое-какие другие продукты и даже промтовары. Кроме того, директор завода решил использовать этот ларек и для реализации своей продукции. В ларьке стало продаваться повидло, вино и спирт.
Все это создавало дополнительные трудности в работе, и Катя превратилась в настоящую продавщицу магазина. Если мы вспомним ее предыдущую жизнь, то увидим, что никогда раньше ей не приходилось заниматься торговлей, и теперь, впервые столкнувшись с розничной продажей товаров населению, она испытала немало неприятностей и трудностей.
Но, несмотря на очень тяжелое положение, в котором Катя находилась, после установления более или менее регулярной связи с Борисом она в своих письмах ни единым словом о них даже не намекнула, а продолжала писать ему, что у них все благополучно, все здоровы, ни в чем особенно не нуждаются, и лишь беспокоилась о его здоровье.
Как много мужества и храбрости было у этой женщины!
* * *Приближалась осень 1944 года. Жизнь в Александровке во всех отношениях входила в обычную колею. Также обстояло дело и в семействе Алешкиных. Но осень и будущая зима требовали от Кати новых забот. Ведь с этого года все трое детей пойдут в школу Все вылезли из своих одежонок, да и износили их. Нужно думать о том, как и во что их одеть. Стал и второй вопрос: чем и как отапливаться зимой.
До войны топливом квартиру Алешкиных снабжали завод и больница. Во время боев, шедших вокруг станицы, а затем и в период оккупации ее фашистами, об отоплении как-то и не думали. Жгли, что попало под руку: плетни собственных огородов, заборы, разваленные сараюшки. Теперь все это восстанавливалось вновь, а дров не было.
Просьба Алешкиной о помощи в этом вопросе со стороны завода осталась без результата. Обращаться в больницу было бесполезно, там и сами-то не знали, чем будут топить.
После того как Эла услышала сетования матери на эту тему, она сказала:
Мама, а почему бы не набрать валежника на том берегу Терека, там его много. Я, когда купалась и переплывала на ту сторону, так видела, собрать быстро можно будет.