Особая побочная проблема здесь состоит в том, что в то время как ученые, вполне справедливо, будут ожидать научного подтверждения этого материала или попытаются его исследовать, легковерные оккультисты столпятся вокруг суфия, упоминающего обо всех этих вещах как явлениях, вытекающих из суфизма, и настойчиво, как своего законного права, потребуют магических знаний, способности владения собой, высшего сознания, раскрытия тайн и прочего.
Для суфия легковерные и подчас неуравновешенные люди могут представлять более серьезную проблему, чем скептики. Так называемые верующие, создают дополнительные трудности, ибо не оправдав своих надежд на получение легкодоступного магического знания, они вскоре могут обратиться к тем организациям (действующим из лучших побуждений или же из иных), которые создают впечатление, будто способны утолить жажду неизвестного или чудесного и предложить, что называется, «кратчайшие пути». Не станем отрицать, мы сами употребляем это выражение, но всегда с оговорками, как например, в следующей фразе: «И все же, адепты разработали кратчайшие пути к достижению божественного знания. Путей к Богу столько же, сколько человеческих душ («я»)69». Несколько подобных организаций существуют в Британии и Америке. Если вы, предположим, выпишете себе литературу одной из них, то получите публикацию, в которой утверждается, будто суфии предпочитают вегетарианскую диету, и ученики, прежде чем приступить к развитию «оккультных сил», должны «освободиться от кастовых, расовых и религиозных предрассудков».
Другие течения, относящие себя к суфиям, идеализируют своих основателей, предлагая последователям некую посвятительно-религиозную церемонию, или практикуют декламации под музыку, с тем чтобы ввести искателя в состояние благотворного экстаза; и это несмотря на то, что в суфийском учении повсюду указывается, что музыка может приносить вред70, и что основным достоинством суфизма является то, чему учат, а не личность учителя. Здесь, опять же, выгода от знакомства с суфийской информацией неизменно сводится на нет из-за неправильной практики и выборочного пристрастного чтения суфийской литературы.
Азиатские эмигранты в Англии арабы (в основном из Адена и Сомали), а также индусы и пакистанцы завезли еще одну форму «суфизма». Движение это сосредотачивается вокруг мусульманских религиозных фанатиков, которые, подобно своим одурманенным той или иной доктриной собратьям во всем мусульманском мире от Марокко до Явы, собираются для совместных молитвенных упражнений, эмоционально их возбуждающих и порою вызывающих своего рода катарсис. Они используют суфийскую терминологию и копируют внешний вид суфийской организации, открывая свои филиалы и ответвления во многих индустриальных и портовых городах Британии.
Помимо того, что многие из участников этих групп уже неспособны изучать суфийские идеи (ведь им уже и так все о них известно), проблема здесь заключается в том, что буквально никто будь то социолог, антрополог или рядовые граждане ни в одном из конкретных случаев не в состоянии увидеть, что всё это представляет собой суфизм не более, чем укротители змей представляют индуизм, обходительные манеры христианство, или игра в «Бинго» математику. И вновь качество приобретений оказывается весьма низким, потери же немалые. Некоторые из членов подобных групп явные истерики. Другие ни о какой другой форме суфизма никогда и не слышали71. Для них утверждения, подобные заявлению ибн аль-Араби о том, что «Ангелы это силы, сокрытые в способностях и внутренних органах человека», покажутся настоящим богохульством и, тем не менее, Ибн аль-Араби72 для них авторитет!
Вполне возможно, что эти объединения (благодаря пылкому энтузиазму, эффективному вложению денег и использованию современных средств массовой информации) обозреватели в целом сочтут истинно суфийскими или представляющими суфийские идеи. Но очевидно, правильно будет сказать, что религия дело слишком большой важности, чтобы отдавать его на откуп теоретизирующим вне опыта интеллектуалам или же профессиональному духовенству. Последние всегда норовят «прибрать к рукам» деятельность, проистекающую из благочестия и сердечной преданности высшему началу. Это издавна укоренившаяся практика. Так, Газали в средние века считался на Западе католиком-богословом. «Св. Иосафат» на поверку оказался Буддой, а «св. Хараламбос» греков, как выяснилось, был не кто иной, как дервишский учитель Хаджи Бекташ Вали, основатель ордена Бекташи73.Христианский святой пятнадцатого века Серапион дервишский поэт Тураби74.