ПЕТРЕНКО. Ребята же поверх голов стреляли. Тебя-то кой чёрт понёс на ту сосну?
СЕМЁНОВ. Ага, меня, значит, случайно зацепило. А десяток мужиков?
ПЕТРЕНКО. Ну что ты врёшь? Трое молодых со страху пальнули в божий свет, как в копеечку. Задело кого-то. Ну и тебя
СЕМЁНОВ. Кого-то. Не кого-то, а народ.
ПЕТРЕНКО. Ну да, ты у нас народ.
СЕМЁНОВ. А кто же я по-твоему? Или, может, народ у нас ты? Чего молчишь? (Пауза.) Вот и выходит народ расстреливали. А кто приказ отдавал? (Смотрит на Петренко. Петренко молчит.)Твой дружок, становой пристав.
ПЕТРЕНКО. Сколько раз тебе говорят, не дружок он мне. Он был начальник, а я служащий.
СЕМЁНОВ. Служащий Ишь ты. Помощник станового пристава.
ПЕТРЕНКО. Хватит тебе. Я всю жизнь агентурой занимался. А это при всех властях требуется. И вообще
СЕМЁНОВ. Что вообще?
ПЕТРЕНКО. Совести у тебя нет, вот что. Я ж тебя, дурака, вот на этих руках сюда принёс. И возился с тобой, пока фельдшер мужиков пользовал.
СЕМЁНОВ. И что?
ПЕТРЕНКО. А ничего.
Пауза.
СЕМЁНОВ. А может, потому ты здесь и сидишь, живой да здоровый, бумажки свои перебираешь, что я помню А? (Они смотрят друг на друга. Петренко машет рукой). То-то. (Пауза). Говорят, его опять видали.
ПЕТРЕНКО. Кого?
СЕМЁНОВ. Сам знаешь, кого.
ПЕТРЕНКО. А, ерунда. Небось, Васька-дурачок?..
СЕМЁНОВ. Что у Васьки на языке, у других на уме.
ПЕТРЕНКО. Двадцать лет прошло, как он пропал.
СЕМЁНОВ. И что? Могилы нет. И трупа нет.
ПЕТРЕНКО. Попусту болтают.
СЕМЁНОВ. А только вот описывают его, словно бы живёхонького.
ПЕТРЕНКО. Ты сам Ваську в смущенье вводишь. Он со страху чего только не выдумает.
СЕМЁНОВ. Может, и так. А может, и нет.
Распахиваются обе дверные створки. Входит женщина в чёрном пальто и с саквояжем Ковтун.
КОВТУН. Кто здесь старший?
Семёнов и Петренко переглядываются.
ПЕТРЕНКО. Он.
СЕМЁНОВ. Я.
Ковтун протягивает Семёнову бумагу.
СЕМЁНОВ (читает). Управление НКВД по Иркутской области направляется товарищ Ковтун
КОВТУН. Это я.
ПЕТРЕНКО. А начальник наш Не будет его?..
КОВТУН. Я теперь ваш начальник.
СЕМЁНОВ (вставая). Ага Присаживайтесь, товарищ (Смотрит в бумагу). Товарищ Ковтун.
Ковтун расстёгивает пальто, садится на лавку за большой стол, ставит рядом саквояж.
КОВТУН. Весь наличный состав?
СЕМЁНОВ. Ещё возчик есть.
КОВТУН. Арестованные?..
СЕМЁНОВ. В подвале. Как положено.
КОВТУН (оглядывая помещение).Старая постройка. Дореволюционная?
СЕМЁНОВ. Так точно.
Кивает на Петренко. Ковтун смотрит на Петренко.
ПЕТРЕНКО. Полицейская часть занимала
КОВТУН. А ты там служил, верно?
ПЕТРЕНКО. Верно.
КОВТУН. Так это при тебе был тот самый расстрел рабочих на мосту?
СЕМЁНОВ. А как же! При нём. То есть, при нас.
КОВТУН. При вас?
СЕМЁНОВ. Ну да. Он в полиции служил, а я, значит, малолетний. Одиннадцать годов. На сосну залез, поглядеть, чего там мужики у моста собралися. А как они (кивает на Петренко) по народу шмолять стали, тут и мне досталось
ПЕТРЕНКО. Сколько раз я тебе говорил: поверх голов стреляли!
СЕМЁНОВ. Вот, в плечо долбануло, прямо по кости пуля шмыгнула. Иной раз так ломит, спасу нет.
КОВТУН. А кто приказ отдавал?
СЕМЁНОВ. Ясное дело, кто. Становой. Пристав.
КОВТУН. Тот самый, который пропал в восемнадцатом году?
Пауза. Ковтун смотрит на Петренко. Петренко и Семёнов на Ковтун.
СЕМЁНОВ. Тот самый. Ни трупа, ни могилы. Вот, в этом подвале сидел. Утром пришли, а его и след простыл. С тех пор никто не видал. Окромя Васьки-дурачка.
Пауза.
КОВТУН (глядя на Петренко). Так говоришь, приказ был поверх голов?
ПЕТРЕНКО. Поверх.
КОВТУН. А как же убитые?
ПЕТРЕНКО. Один был убитый. А два трупа с прииска притащили. Следствие установило.
СЕМЁНОВ. Может, с прииска, а может, и нет.
ПЕТРЕНКО. Трое было новобранцев, без году неделя. Мужики стеной попёрли, у них руки-то и затряслись. Несчастный случай.
СЕМЁНОВ. Может, и несчастный. А может, и нет.
КОВТУН (Петренко). А может, это ты приказ отдал?
ПЕТРЕНКО. Я? Господь с вами.
Поднимает руку перекреститься, но опускает. Ковтун улыбается.