Как казначей корпорации, ты имел возможность наблюдать за сумасшедшим приростом бессовестных доходов с подходящим случаю ироническим восхищением. Но, как цензор, ты считал, что рассказы Ларри из окопов послужили бы великолепным фронтисписом для толстеющих на глазах гроссбухов, которые каждый вечер запирались за массивными стальными дверьми в подвалах Бродвея.
Вернувшись с войны капитаном с множеством наград, Ларри как ни в чем не бывало уселся за свой рабочий стол. В глазах его читался вопрос, которого не было прежде, но он предоставлял тебе самому догадываться о его смысле. Смотрел ли он так на Джейн? Но что ты знал об отношениях Ларри и Джейн?
Еще очень молодым, он завоевал себе на фирме прочное положение, так как хорошо знал цену своим способностям и энергии. Но в течение многих месяцев, незаметно слагающихся в годы, ты почувствовал в отношении его некое загадочное смущение. Тебя мучила природа этой неловкости, ты пытался понять, почему тебе так тревожно, не подозревая, что его успехи в работе оправдывали твое согласие на деловую карьеру у Дика.
Взрыв произошел в неожиданно трудный момент. Незадолго до этого Ларри удалось с поразительным успехом завершить переговоры о поставках металлоконструкций для сооружения Кумберлендского моста в Мэриленде. Ты слышал, как Дик предложил ему значительное вознаграждение, гораздо больше тех премий, которые когда-либо получал ты. Трудность же момента заключалась в том, что накануне вечером Эрма впервые обнажила свои прелестные зубки, показав себя с совершенно новой, крайне неприличной стороны. В результате на следующий день захотелось посидеть за ленчем в одиночестве, и настойчивое желание Ларри составить тебе компанию было неприятно. Когда сразу после того, как вы заняли обычное место за угловым столиком в клубе, он объявил, что хочет уйти из "Карр корпорейшн", ты испытал лишь легкое раздражение, как если бы он сообщил, что намерен бросить в твою тарелку с супом муху.
- Ты, конечно, не серьезно, что это за шутки?
- Я не шучу. Я намерен уволиться.
- Господи, да ты с ума сошел! Что с тобой стряслось?
Что ты надумал?
Ларри отпил глоток воды и развернул салфетку, явно испытывая замешательство:
- Труднее всего, Билл, объяснить тебе, почему я принял такое решение. Ты был ко мне так добр, и с твоей точки зрения это выглядит каким-то безумием. Боюсь, я не смогу как следует все объяснить. Только эта жизнь не для меня. Бизнес - это не то, чем мне хотелось бы заниматься. Найду себе еще какое-то занятие - в наше время все ищут свою дорогу, - но эта колея явно не для меня.
- Ты должен был понять это еще семь лет назад, прежде чем мы с Диком позаботились о тебе, дали возможность...
- Я понимаю и ценю все, что вы для меня сделали.
Но я только недавно все осознал. И при этом не думаю, что в долгу у компании. Если бы я только мог рассказать тебе, Билл, что я чувствую, думаю, ты понял бы меня. У тебя настоящий дар понимания людей.
Он продолжал свои объяснения, которые, по сути, ничего не объясняли, впрочем, ты едва его слушал. Тебя охватила злость и чуть ли не ужас, природу которых сейчас ты понимаешь гораздо лучше, чем в тот момент.
И неудивительно: ситуация и в самом деле складывалась незаурядная; для тебя его решение имело важный и трагический смысл. Оно означало, что Ларри с отвращением выплюнул то, что ты без особого труда проглатывал и переваривал. По сути, его поступок означал именно это, и тебя охватила настоящая паника. Ты всегда считал себя более тонкой натурой, слишком утонченной, чтобы комфортно чувствовать в этом логове гиен, но Ларри! Думать об этом было невыносимо.
Он сидел напротив и, несмотря на все выражения благодарности, сожаления и твою смущенную озабоченность, выглядел совершенно невозмутимым и непоколебимым.